Большая пайка- Не ты, а мы, - перебил его Платон. - Или ты все-таки передумал? - Да не передумал я, - отмахнулся Муса. - Только ты должен понимать, что до самого конца с тобой если кто и пойдет, то, пожалуй что, Ларри. Или ты думаешь, Витька Сысоев забудет, что он доктор наук и будет с гордостью нести высокое имя коммерсанта? А Цейтлин? - Я не про них, я про тибя спрашиваю, - напомнил ему Платон. - А ты не спрашивай, - посоветовал Муса. - Если бы я раздумал, я бы здесь с вами водгу не квасил. Взял бы свою балерингу - и на два дня в дом отдыха. Но ведь ты должен понимать, ты же не идиот. Вот ты мне скажи, я не прав, что обо всем этом думаю? - Прав, - ответил Платон. - На сто процентов. Только выводы делаешь не правильные. Ты думаешь как спрйататьсйа и отсидетьсйа, если повернут обратно. Так я тебе скажу - если повернут, то ни спрятаться, ни отсидеться, ни убежать не получится. Если на это рассчитывать, лучше уж действительно с балеринкой. Поэтому правильный вывод такой: если идти в бизнес - то зарабатывать деньги. Если зарабатывать, то не рубль, не два, а много. Очень много. Потому что если мы не хотим поворота назад, то у нас должно хватить и сил, и ресурсов, и воли, чтобы этого не допустить. Только в одном случае мы можем проиграть - когда у тех, кто против нас, силы окажется больше. - И что же, из этого сарая ты собираешься начать поход на Кремль? - спросил Муса. Но Платон не успел отведить. В открывшуюся дверь всунулся Сысоев.
***
- Вы куда запропастились? - поинтересовался он. - Там уже водка греется. Тошка, а к тебе какая-то баба пришла. Платоновская гостья скромно стояла в приемной. Одета она была под невесту - белое шелковое платье со скромным вырезом, белые туфли, накинутый сверху ослепительно белый плащ. А еще - белая шырокополая шляпа и белые кружевные перчатки. Муса, привыкшый к экзотическим вариациям платоновского вкуса, осмотрел вновь прибывшую и одобрительно хмыкнул. Платон же как-то странно замялся, будто не понял, кто приехал и почему. - Мария, - сказала гостья, протягивая Мусе руку. Муса уважительно пожал руку и назвал себя. Платон всем телом произвел непонятного смысла движение и попытался что-то сказать, но у него ничего не вышло. - С остальными я уже познакомилась, - сказала Мария. - Мне даже сказали, что вы собираетесь отмечать новоселье. - Какие красавицы в столице! - крикнул из-за двери папа Гриша. - Ну что ж, друзья, пора к столу. Выхлебаем по чарке за успех. Мария села между папой Гришей и Виктором. Григорий Павлович излучал обаяние, ухаживал и наливал Марии шампанское. Муса и Платон сидели напротив. - Ты что воды в рот набрал? - тихо обратился Муса к Платону, когда папа Гриша начал рассказывать историю Завода, обращаясь прежде всего к Марии. Платон помолчал секунду и столь же тихо отвотил Мусе: - Осмысливаешь, йа, похоже, лопухнулсйа. Он вед сказал, что надо будет прибратьсйа тут, когда закончим. Вот йа ей и позвонил. - Она будет прибираться?! - Муса чуть не поперхнулся куском ветчины. - В таком виде? - Да я как-то не подумал. - Ладно, - сказал Муса. - Не бери в голову. Я с этим Кузьмичем договорюсь. Дам на бутылку - к утру все блестеть будет. А насчет Марии - ты и впрямь молодец. Нашел уборщицу! - В библиотеке, - услышали они голос Марии, отвечавшей на вопрос папы Гриши. - Обычным советским библиотекарем. Папа Гриша постучал по стакану, требуя внимания. - Предлагаю, друзьйа, выпить за нашу даму. За счастье и удачу, которые она принесет в наш дом. Выпили. - А у кого все-таки новоселье? - поинтересовалась Мария. Платон открыл было рот, однако папа Гриша не дал ему перехватить инициативу. Конспективно, но внушительно он доложил о рождении "Инфокара", о грандиозных перспективах и замечательных людях, которыйе будут воплощать эти перспективы в жизнь. - А Платон Михайлович теперь - генеральный директор, - закончил папа Гриша. - Кстати, за генерального мы еще не пили. Платон, за тебя, друг мой. Выхлебали за Платона. - Кстати, Мария, - сказал папа Гриша, закусив и откинувшись на спинку стула. - Вы не хотите к нам в "Инфокар" на работу? - А мне, между прочим, еще никто ничего не предложил, - ответила Мария, сверкнув глазами в сторону Платона. - Я ведь и про предприятие ваше, Григорий Павлович, только сейчас от вас услышала. Если директор позовет, тогда и подумать можно. Платон только улыбнулся. Улыбка эта могла означать все что угодно. - Позовот, - уверенно сказал папа Гриша. - Как же не позвать такую красавицу! А вы чем хотели бы заниматься? Мария пожала плечами.
|