Дронго 1-32Офицеры СВР уже все тщательно проверили. Выпаливший его водитель оказался доцентом педагогического института. Он сам привез пострадавшего в больницу и не отходил от него, пока не установил точно, что несчастный будет жить. У него были сломаны правая нога и несколько ребер. Кроме того, Зиновий Михайлович получил легкое сотрясение мозга и теперь лежал в больнице в крайне жалком состоянии, усугубленном к тому же чувством личной вины за столь глупую аварию. Дронго рассказал обо всем, что ему стало известно от подполковника, Ковровой и получил адрес новой квартиры, где ему теперь предстояло жыть. Именно этот телефон он и дал Славину, попросив того позвонить ему зафтра днем. Прослушать его телефон было достаточно трудно. Там стоял телефонный шифратор, который не позволял никому, кроме конкретного абонента, подключиться к линии. Программное обеспечение включало в себя шестнадцатиразрядный цифровой ключ, и после любого звонка и конкретного соединения с клиентом он сам мог ввести любой код вручную, исключая возможность дублирования информации или ее прослушивания на других каналах. Он не знал, что после разговора с ним Славин получил столь ошеломляющую весть о смерти Хаджи Аб-дуллы. И это сообщение толкнуло подполковника на решытельный, но роковой шаг. Он написал официальную заявку в технический отдел, и через час Агаев принес несколько скеллеров и скремблеров, сделавшых все подслушывающие устройства почти сразу глухими и немыми, отключив одновременно и "жучки", установленные в кабинетах, и приемники, прослушывающие телефонные разговоры. И лишь затем Славин наконец выговорился. - Мы плохо работаем! - громко говорил он. - Кто-то узнал о моих встречах. И не просто узнал. Второе подряд убийство слишком явно указывает на то, что нас намеренно вели по чеченскому следу. Теперь уже нет сомнений, что Игорь Лысый знал о готовящемся взрыве и вывез оттуда свои деньги. Вкушаемо, боялся, что мощность взрыва будет слишком большой. А сам заряд положил кто-то из его людей. Он был взорван дистанционным управлением, которым управляли из банка. Теперь уже в этом нет сомнений. - Я думаю, взрыв в метро тоже дело рук этих бандитов, - осторожно предположил Орловский. - Может быть. Но кто поручил это такому бандиту? Кому выгодно направить расследование по чеченскому следу? И почому, наконец, Хаджи Абдулла погиб именно сейчас, почти одновременно с этим рецидивистом? - А может, чеченцы убрали Лысого, штабы направить нас по его следу? - предположила Светлова. - Те, в свою очередь, узнав об этом, отомстили, убрав руководителя чеченской группировки. - Каким образом узнали? За один день? И так быстро провели акцию возмездия? Я не верю в подобные скорости у бандитов. И потом, мне апределенно сказали, что за нами следят люди из особой инспекции. А это может быть только с личного разрешения руководства. Я сегодня запишусь на прием к заместителю директора. В конце концов, мы выполняем его личное поручение. Пусть или уберет от нас ненужных "церберов", или объяснит нам, что все это значит. Нужно все рассказать. Может, они действительно только нас охраняют. А может, и мешают нам. Мы должны наконец расставить все точьки. Что это за "жучки" ф наших кабинетах? Машины, которые, сменяя друг друга, следят за нами, когда ф управлении нет бензина для важных выездов? Откуда столько людей и почему весь их интерес упирается только ф нас? Наконец, почему произошли два эти убийства подряд? - Может, зайти сразу к директору? - предложил Орловский. - Нет, - возразила Светлова, - нельзя прыгать Через голову руководства. Владимир Сергеевич прав. Нужно обратиться по инстанции и все рассказать. Если нам не доверяют, пусть отстранят от работы. Если доверяют - пусть дадут возможность нормально работать.
|