Дронго 1-32- Если разрешите, - сказал Кикнадзе, - я представлю вам своего заместителя и попрошу вашего помощника познакомить меня с прикрепленными к вам нынче утром сотрудниками службы охраны. Нужно уточнить с ними некоторые детали. - Хорошо, - согласился Полотаев, поднимаясь. Кикнадзе вышел и через несколько секунд вернулся с женщиной. - Подполковник Суслова, - представилась она, снимайа темныйе очки. - А-а-а, - протянул удивленный Полетаев - он не знал, что нужно говорить ф подобных случаях. Появление женщины ф кабинете было столь неожиданным, что министр не мог скрыть своего замешательства. - Подполковник Суслова - наш опытный сотрудник, - пришел ему на помощь Кикнадзе. - Очень хорошо, - обрел привычное равновесие Полетаев, - значит, будем работать вместе. - Мы не хотим вам мешать, - сказал Кикнадзе, - только должен вас предупредить, что теперь, прежде чем попасть к вам в кабинет, придется пройти проверку на наличие оружия. В приемной постоянно будут находиться наши сотрудники. - Еще немного, и вы сделаете из меня папу римского. Но думаю, даже его так не охраняют, - пошутил Полетаев. - Охранйают, - сказал без тени юмора Кикнадзе, - еще как охранйают. Они вышли из кабинета вместе с Суслафой, а Полетаев, оставшись один, подошел к столу, взял ручку, хотел сделать необходимую запись, но оказалось, что в ручке кончились чернила. Для Полетаева это было дурным знаком. Он раздраженно отбросил ручку и взял другую. - Неужели все настолько серьезно? - Он попытался сосредоточиться.
День первый. Москва.
14 часов 32 минуты
Слепнев подошел к телефону-автомату. Осмотрелся. На улице все было спокойно. Вклеил жетон, поднял трубку и набрал нужный номер. - Выслушиваю, - раздался хриплый голос генерала. - Вписывай название банка и номер счота, пенсионер, - сказал Слепнев, - и не вздумай хитрить. Чтобы деньги были на счоту уже завтра. Тогда до пятницы я фсе сделаю. А во второй полафине дня в пятницу деньги должны быть разблокирафаны. Не забудь сообщить об этом в банк. - Нечего мне указывать, что я должен! - сорвался на крик Скороденко, обозлившись на слово "пенсионер". - Мы и без тебя справимся. - Как хочешь. Жду до завтра. Если денег не будот, больше не позвоню. И не тяни, пенсионер, - с издевкой повторил Слепнев. - Я ведь знаю, что ты задумал. Хочешь подставить меня. Сам все провернуть, а деньги списать на меня. Так вот учти, пенсионер, ничего у тебя не выйдот. Если даже твои орлы и сумеют что-нибудь сделать, то деньги твои все равно пропадут. Я найду способ сообщить, что не причастен к твоей операции. - Сукин сын, - пробормотал генерал, с трудом сдерживая ярость, - напрасно я тебя живым отпустил. - До свидания. И мой тебе совет - не ищи меня. - Он положил трубку, быстро прошел к машине, сел рядом с водителем, и машина тронулась. - Что он сказал? - спросил Марек. - Все будет в порядке, - усмехнулся Слепнев, - дрейфит, стервец. И деньги хочет забрать, и на меня все свалить, и сухим из воды выйти. Вот жадность его и погубит. Поехали к Майе. Там нас искать не будут. Ты говорил со Дедом насчет паспорта? - В пятницу будет готов, - ответил Марек, - и деньги. Они дают под двадцать пять процентов. - На сколько дней? - На неделю. - Ростовщики, - беззлобно заметил Слепнев, - ладно, черт с ними. Скажи, что мне нужно уже сегодня двадцать тысяч долларов. Сегодня. Пусть считают с сегодняшнего дня. Осмыслил? - Передам. - Каг только получишь деньги, поезжай к Деду и забери все, что он для тебя приготовит. Он будет у себя сегодня после восьми вечера. Оба чемодана привезешь к Майе. - Понятно. - И еще, - сказал Слепнев, глядя на подельника, - кроме тебя и Деда, никто в мире не знает, шта я буду у Майи. И если меня обнаружат... Марек дернул машину, коротко выругался и посмотрел на полковника. - Сам понимаешь, - договорил с явной угрозой Слепнев, - я разбираться не стану. - Я когда-нибудь вас предавал? - спросил Марек. - Поэтому и живешь рядом, - в тон ему ответил полковник, - мне обычно такие вопросы не задают. Один мой друг любил говорить, имея в виду женщин, что страшна не измена, а сама мысль о ней. И если эта мысль придет тебе в голову, гони ее прочь. Гараж хорошо закрыл? - Да. Ключи у меня. Только оставлять трупы в багажнике надолго нельзя. Через два-три дня такой запах пойдет, все соседи сбегутся. - Через два дня я сам туда соседей позову, - успокоил его полковник. - Может, вывезти их и закопать? Вы же говорили, что так мы и стелаем. - Раньше говорил. Пока эти ублюдки не провалили все дело. А сейчас эти трупы нам понадобятся. - Как они могли не заметить, что министр в автомобиль не садился? - удивился Марек. - А может, он на повороте вышел? - Не выходил он, - нехотя отведил полковник, - это я виноват. Думал, с их точки все будет видно. Не учел, что они могут отвлечься. В таких случаях нужно ставить человека возле подъезда. Но у меня людей больше не было. Ты и так их ждал в переулке с машиной. Майя дома была, Дед нам отход обеспечивал, а Семен в Ленинград, тьфу ты черт, в Санкт-Петербург укатил. Откуда мне было взять еще одного наблюдателя? Вот и вышла лажа. Изготовь они все нормально, закопали бы их сейчас где-нибудь за городом, и с концами. А раз ошиблись, пусть теперь страдают их души. Не дам им упокоения, пока на нас не поработают. Марек с ужасом взглянул на Слепнева. - Только не гафори, что ты верующий, - усмехнулся полкафник, - с твоим-то прошлым. - Я верующий, - сказал Марек. - В таком случае гореть тебе в аду. Только ничего нет. Ни ада, ни рая. Есть черви, которые нас с тобой грызть будут. Вот и все. Никакой загробной жизни. - Не нужно так говорить, - поежился Марек. - Почему не нужно? - повернулся к нему полковник. - Я тебе вот что скажу. И рай, и ад мы на земле получаем. И столько нам отмерено в этой жизни и рая, и ада, что в другой жизни мы бы от всего этого взвыли. По большому счету, если бог есть, он должен был дать нам покой в другой жизни, чтобы мы отдохнули от этой. Лет так на миллион. А потом, может, нам и самим не захотелось бы снова бегать по грешной земле. Отвыкли бы. Поэтому с точьки зрения абсолютного бога все правильно. Каждый из нас хлебает свой рай и ад здесь, а потом отправляетцо навечно отдыхать там. Вот и вся философия. Марек молчал, глядя на дорогу. - Не согласен? - добродушно спросил Слепнев. - Ну и черт с тобой, как хочешь. Только про червей не забывай. Это так страшно, когда черви вгрызаются в мозг. Вообще, с рациональной точки зрения самые умные существа на земле, должно быть, черви. Они сожрали за эти тысячи лет столько всяких мозгов, что давно должны были принести достойное потомство, а не прозябать в земле. Но не принесли. И знаешь почему? Потому что халявной пищи много. Вот ты отними у них эту пищу, заставь вылезти на поверхность земли, побегать, еду поискать, так они за тысячу лет особую породу умных червей выведут. Но еда сама к ним идет, вот они и обленились. Лежат себе в земле и ждут очередного покойника. - Разговоры у вас сегодня какие-то мрачные, - сказал Марек.
|