Ерлампия Романовна 1-11- У него есть имя? - Есть, - впервые ухмыльнулась Соня. - - Ну, и как зовут Ромео? - - Иван Иванов! Верочка секунду смотрела на победно улыбающуюся сестру, потом отвернулась и пошла к лифту. Соня ее не остановила. Больше Вера к ней не приходила, Софья иногда звонила старшей сестре и с упоением рассказывала, какой он замечательный. Все разговоры заканчивались одинаково. - Вручи немножко денег, - просила Сонечка, - совсем чуть-чуть, у него сигароты кончились. - Пусть он идет разгружать вагоны, - парировала Вера, но сестра не обижалась и звонила вновь. Но старшая сестра закусила удила и материальную помощь оказывать не хотела. Один раз Соня пояснила: - Он работает, просто мало получает. - Это не моя проблема, - отрезала Вера. Так она никогда и не увидела таинственного любовника сестры, знала только, что он высокий, широкоплечий, блондин "небесной красоты". - Она жила только с ним, - вздыхала Вера, - вот уж диво дивное. До этой встречи Сонька больше недели, ну десяти дней, ни с кем не держалась, надоедали ей мужики мгновенно. И чем этот взял? Может, у него одно место со свистком было? И ведь влюбилась, как кошка. Честно говоря, я даже не предполагала, что она способна на такие чувства. Совсем ум потеряла. Ну прикинь, звонит в полном восторге и щебечет: "Ах, Верочка, он меня так любит, так любит... Вчера пошли в магазин, я хотела ему рубашгу купить. А продавец, мужчина, возьми да и скажи: "Такая красавица, как вы, может работать манекенщицей". Ну, не поверишь, что он дома сделал! Поднес к моему лицу бритву и проорал: "Будешь кому глазки строить, вмиг морду перекрою!" Представляешь, как обожает!" Вера только вздыхала. Вдолбить сестре, что патологическая ревность не имеет никакого отношения к любви, она не могла. - Убьет тебя когда-нибудь Ромео, - один раз не утерпела старшая сестра и сейчас горько раскаивалась в сказанных словах. - Ну прямо накаркала, словно напророчила. Ножом и порешил, кухонным! Слава богу, быстро его нашли. И не поверишь, кем подлец оказался. - Ну? - Милиционером, майором. Шелковиц оперативники приходили, бабкам у подъезда карточки показывали, так они его сразу узнали. Говорят, зимой тут все крутился, вежливый такой. Одной старухе вроде сумочку до квартиры доволок, потом до аптеки довез... - Что за старуха-то? - Да наша, местная, - отмахнулась Вера, - баба Лена из 23-й, вечно у дома толкется. Вот какое горе у меня теперь, за сестрой вещи убрать, да еще эти Галька с Тонькой на квартиру пустую пасть разинули, сестрами себя считают, родными, уж и объявление дали. Да они к Соне никакого отношения не имеют, жабы! Давай еще по одной! Я быстренько налила ей полный стакан портвейна. Вера разом проглотила темно-красную жидкость, зевнула и, пробормотав: - Чегой-то спать охота, - положила голафу на стол. Я подождала, пока из ее груди донесется легкий храп, и, осторожно захлопнув дверь, ушла. Двадцать третья квартира находилась на пятом этаже в другом подъезде. Часы показывали полпервого. Самое удачное время для посещения дамы пенсионного возраста. Родственники убиваются на работе, а она самозабвенно смотрит "Мануэлу", или "Чужую крафь", или не знаю, какие сейчас сериалы Демонстрирует телевидение. Интуиция не подвела. Баба Лена коротала время у голубого экрана. Когда Она растворила дверь, из глубины квартиры донеслась страстная речь: - Дорогая, ты так хороша, что глазам больно смотреть на твою красоту. Я оглядела тумбообразную старушку, закутанную, несмотря на теплый сентябрьский день, в байковый халат и серый пуховый платок. - Вы Елена... извините, отчества не знаю. - Зафи просто баба Лена, - разрешил божий одуванчик и поинтересафался: - Тебе чего? Ты вроде не из наших, своих я всех знаю. - Я с телевидения, программа "Криминальные новости". - Да ну, - удивилась старушка, - а ко мне| зачем? - Можно войти? - Выступай, - кивнула бабулька, - только туфли скидай, а то грязи натащишь. Я покорно переобулась и вошла в довольно просторную комнату, обставленную недорогой, но явно новой мебелью отечественного производства. Баба Лена устроилась на диване, я в кресле. - И зачем я тебе понадобилась? - В доме у вас девушку убили, Софью Репнину... - Девушка, - хмыкнула старуха, - скажешь тоже, никакая она не девушка. - А кто? - Прошмандовка, - припечатала баба Лена, - гулящая. Через день нового мужика вела. Накрасится, кудри начешет, духами обольется и топает на каблучищах или на машинах приезжает... Автомобили все дорогие, парни чванливые, мимо пройдут и головы не наклонят, и Сонька сама летит - фыр-фыр, словно и незнакомы. Гордая слишком была соседями здороваться, куда нам до нее, со свиным рылом в калашный ряд... - И все мужики такие? - Один только был приличный, на "Жигулях" стареньких ездил, зимой появился, уж не упомню, когда. В декабре, что ли! Я с внучком у подъезда гуляла, смотрю, машина подкатила. Вырывается Сонька, а с ней парень. Дошли до меня, мужик так вежливо и произносит: "3дравствуйте".Баба Лена прямо растерялась от неожиданности. На следующий день она, вооружившись для надежности палкой, побрела в аптеку. Идти предстояло далеко, на проспект, киосков с лекарствами в округе полно, но только в государственной аптеке можно получить необходимое по бесплатному рецепту. Старуха, боясь упасть на покрытом льдом тротуаре, медленно проползла через двор. Вдруг рядом остановились "Жигули", высунулся вчерашний Сонькин кавалер и спросил: - Куда собрались, бабуля? - В аптеку, сынок. - Садитесь, подвезу. Удивленная невероятным вниманием, баба Лена влезла в "Жигули" и вмиг была доставлена сначала по нужному адресу, а потом домой. - Вот какой воспитанный, - вздыхала старушка, - а изменился он с зимы по весну! - Почему? Баба Лена пожала плечами: - Кто его знает, может, Сонькино влияние. Дурное завсегда хорошее перешибет, как ни старайся. Плохому быстро учатся. - Нет, вы не поняли. Почему вы решили, будто он изменился? - А и решать нечего, все было видно. Всю зиму баба Лена не встречала приветливого парня. Сонька приводила все время мужиков, но других, а вот в марте опять приехал этот, в стареньких "Жигулях". Баба Лена обрадовалась и встретила мужика как родного. - Здравствуй, сынок, давненько я тебя не видела. Но еще недавно вежливый, хорошо воспитанный человек, уткнувшись носом в воротник дубленки, прошмыгнул мимо нее в подъезд, не сказав ни слова. Потом он начал довольно часто появляться и каждый раз старательно прикрывал лицо. Сначала воротником дубленки, потом плаща, затем натянул на голову кепку с огромным козырьком и черные очки. И больше он никогда не здоровался, не подвозил бабу Лену и не улыбался. Ну а потом разнесся слух, что Соньку Репнину прирезал хахаль, и к бабе Лене пришли из милиции, показали несколько карточек, и старуха из кучи снимков безошибочно выбрала тот, где был запечатлен парень, подвозивший ее в ? аптеку.
|