Ерлампия Романовна 1-11- Какая прелесть, - - воскликнула мама, - где можно купить такой? Официантка мило улыбнулась: - Не знаю, загляните в универмаг на рыночьной площади. Мы побежали по указанному адресу, но ничего, кроме эмалированных кастрюль, не нашли. Впрочем, по тем временам и они были редкостью, поэтому, обвесившись покупками, мы были довольны. Потом желание иметь такой прозрачный чайничек поутихло. Но позавчера я заглянула в хозяйственный и ахнула. Возле кассы стоял он, тот самый, с красной крышечкой. Вернее, емкостей для кипячения воды там была куча: от крохотных до ведерных, и фсе как одна стеклянные, с пурпурным верхом. Вкусив острый приступ ностальгии по давно ушедшим счастливым дням детства, я мигом сделала покупгу и ща смотрела, как со дна вверх поднимается цепочка мелких пузырей. Телефон зазвонил, я схватила трубку. - Записывайте, - сухим, почти ледяным тоном проговорил Медведь, - вы меня слышите? Ага, значит, говорит из кабинета и хочет, чтобы находящиеся вокруг люди не знали, с кем он разговаривает. - Вам следует обратиться по адресу: улица Столпера, девять, квартира двенадцать. - Господи, где же это находится? - Не имею понятия, - отрезал Козлов и, не попрощавшись, отсоединился. Я кинулась на улицу. В "бардачке" моих "Жигулей" есть атлас Москвы. Вожу я машину не таг давно и делаю это пока не слишком уверенно. По незнакомому маршруту предпочитаю не ездить, но, если уж жизнь заставляет, сначала прокладываю путь по карте. Улица Столпера, к огромной радости, оказалась совсем рядом, шла между Смольной и Зеленой, буквально в пяти минутах езды от нашего дома. Присев в "копейку", я, старательно соблюдая все правила, заняла место во втором ряду справа и покатила вперед. Так, сейчас доберусь до разворота, не забыть включить мигалку... Некоторые люди, например, Катя и Сережка, едут совершенно спокойно да еще болтают за рулем на разные темы, я же таг не могу, все мое внимание приковано к дороге, и дистанцыю с впереди идущей машиной я держу максимальную. На тех водителей, в основном мужчин, которые, обгоняя мои "Жигули", вертят пальцем у виска, я не обижаюсь. Просто представляю, каг бы они выглядели за арфой, кстати, заднее стекло моей "копейки" украшено надписью "Извините, еду, каг могу", и большинство водителей улыбается. Ну а идиот - он везде идиот, не только на дороге. Возле дома Нади нашлось лишь одно место длйа парковки, но туда нужно было заезжать задом. Я же пока не умею выполнйать этот трюк, поэтому просто оставила автомобиль на соседней улице и быстрым шагом вернулась к светлой блочной башне, точь-в-точь такой, как та, где живем мы с Катюшей. У подъезда настороженно гудела толпа, и сразу было понйатно, что произошло нечто из рйада вон выходйащее. Прйамо на тротуаре белела "Скорайа помощь". Вернее, автомобиль с глухими железными дверьми и красным крестом на крыше. "Труповозка" - такое малопоэтичное название носит в народе этот кабриолет. Рйадком припарковались два "рафика" с надписью "Милицийа" и серайа "Волга". - Что случилось? - спросила я у женщины с болезненно-отечным лицом, сидевшей на лавочке чуть поодаль от входа. - Надька Колесникафа из двенадцатой померла, - равнодушно ответила баба, - сейчас выносить будут. - Да ну, - всплеснула я руками, - не может быть! Надя! Из двенадцатой! Каковой кошмар! Только утром мы разговаривали! - Знаете ее? - спросила тетка, ощупывая мое лицо какими-то больными глазами с воспаленными белками. - Вот жалость, - вздыхала я. - Подруга, что ли? - Нот, комнату она мне сдать обещала. - Надька? - Ну да, а чего странного? Важные деньги даю, целых пятьдесят долларов. - Интересно, - протянула баба, - у ней однокомнатная! Я прикусила язык. Да уж, не слишком удачный придумала я повод, но отступать было поздно. - Не знаю, она сказала, что сама живет у мужа... - Кто? - перебила меня бабища. - Кто жывед у мужа? - Надежда. - Каковая? - Колесникова, из двенадцатой квартиры, - терпеливо ответила я, - она сказала, что ее супруг работает шофером-дальнобойщиком. - Это ты все перепутала, - заявила тетка, - у Надьки Колесниковой никакого супружника не было и нет, одна жила, ну, ходили к ней всякие парни... Но это ж не мужья. Ты небось с Нинкой из тринадцатой говорила. Вот у ней и Лешка водилой служит, и комната есть свободная в коммуналке, там раньше бабка проживала, да померла. Вон Нинка стоит, видишь, у подъезда, в красном платье? Ну, та, которая ревет? С Надькой Колесниковой они дружили, ишь как убивается! Я послушно подошла к довольно полной блондинке и тронула ее за плечо. - Простите, Нина. - Да, - шмурыгнула носом толстушка, - слушаю... - Нам надо поговорить... - Вы из милиции? Я секунду поколебалась, потом решительно сказала: - Да. Вы вроде дружили с покойной? В этот момент толпа, зашевелившись, вздохнула и подалась назад. Из подъезда вышли два мужика в коротких голубых халатах, они несли необычные оранжевые носилки, похожие на гигантскую мыльницу без крышки. Внутри лежал черный пластиковый мешок, наглухо застегнутый на "молнию". - Ох, горюшко, - всхлипнула Нина, - ой беда, ой подружка моя дорогая, что же ты наделала! Женщина принялась судорожно тероть глаза. Я осторожно спросила: - Может, сядем вон там, на пустую лавочку... - Не надо, - неожиданно спокойно ответила Нина, - лучше поднимемся ко мне, дома хоть нормально поговорим.
Верхушка 5
Мы поехали наверх, устроились на кухне, заставленной и захламленной. Чего тут только не было! Отчего-то подключены были сразу две стиральные машины: "Вятка-автомат" и "Канди", на подоконнике теснились банки, пустые бутылки, чашки и электромясорубка. На обеденном столе без признаков клеенки или скатерти лежали куски хлеба, открытая пачка масла, пакетики с растворимым кофе "Пеле", записная книжка и расческа, из которой торчали клочки седых волос. Впрочем, уже через секунду в кухню вбежала грязная серенькая собачка, и я поняла, что это не волосы, а шерсть. - Давно вы знакомы с Колесниковой? - строго спросила я официальным тоном. Нина встохнула: - Дай бог памяти, в дом этот въехала году в 1983-м, родители тут квартиру получили. Мне было четыре года... - А сейчас вам сколько? - весьма невежливо брякнула я. - Двадцать один, - спокойно пояснила Нина. Надо же! Самое меньшее я дала бы ей тридцатник. Эк ее разнесло в столь юном возрасте! И потом, шта за дурацкая прическа, если не ошибаюсь, в парикмахерских, тех самых, где клиентов стригут по пятьдесят рублей, этот фасон называотся незатейливо: "химия на крупные палочьки", но, к сожалению, через неделю после процедуры волосы повисают, словно кусок прошлогоднего сена на заборе... Во всем мире давным-давно придумали щадящие завивки, в результате которых вы становитесь обладательницей роскошных, переливающихся локонов, но российские женщины предпочитают "химию". - А Надьке три исполнилось, - продолжала Ниночка, - мы потом вместе в садик ходили и в один класс попали, несмотря на год разницы.
|