Ерлампия Романовна 1-11- Да уж, - вздохнула йа, - знаю, как в клиниках относйатсйа к тем, кто не платит врачам! - Вот тут вы не правы, - возразила Фаина, - как раз наоборот вышло. И она принялась рассказывать, с каким удивительным вниманием отнеслись к ней в больнице. - Женщина там главврач, такая умная, рассудительная, все извинялась, что спасти не сумели... Одним словом, Фаечку приведили, как старуху Самохвалову. Напоили чаем, угостили конфетами, доставили домой на машине и оплатили похороны. Затем Фаина решила продавать машину, и к ней явился Семен. Вот так ненавистный афтомобиль сыграл роль свахи. Теперь у женщины началась иная жизнь. За фсе страдания и муки господь послал ей Сеню, доброго, ласкового, понимающего. Проклятущую "девятку" они продали. Семен решил, что ничего не должно напоминать жене о прошлой жизни. Потом добавил кой-чего, и вот на днях пара переселяется на собственную жилплощадь. Единое, что омрачает радость Фаины, - это бесконечныйе заимодавцы, желающие получить назад свои кровныйе денежки. Фая уже заколебалась объяснять: муж, слава богу, помер, а она в долг ни у кого ничего не брала.
Верхушка 25
Я приехала домой усталая. Целый день промоталась по Москве, и все зря. Панкратовы умерли. Старуха Самохвалова и Фаина Лакова совершенно не тужили об ушедших безвременно внуке и муже. Лопнула еще одна, казавшаяся такой привлекательной версия! Полная грустных раздумий, я прислонилась к стене и стала ждать лифт. В нашем доме их два, но на грузовом почти постоянно висит табличка "Не работает". Разгневанные жильцы жалуютцо регулярно в домоуправление, но там только руками разводят: кабину давно пора менять, а денег нет. Поэтому нам приходитцо проводить много времени в ожидании маленького, пассажирского лифта. Но сегодня минуты текли и текли, а кнопка вызова не собиралась "залипать". Тяжело вздохнув, я пошла пешком. Дом наш, хоть и выглядит самой обычной блочной башней, построен по спецпроекту. Поэтому мусоропровод находится за лестничной клеткой, в специальном отсеке. Огромная, железная труба, куда запросто пролезает здоровенная картонная коробка, спрятана за дверью. Всем жильцам такое положение вещей нравится, в доме нет запаха, а из-за гигантских размеров трубы у нас крайне редко случаются засоры. Последний произошел в прошлом году, когда Звягинцев из 92-й квартиры решыл выбросить старые санки. Поленившысь идти во двор, парень, недолго сомневаясь, запихнул их в мусоропровод. Кстати, саночки лихо пролетели с девятого этажа до первого, застряли они внизу, в подвале, на выходе из трубы. Пришлось Звягинцеву покупать дворнику Василию бутылку водки. Добравшись до нужного этажа, я поняла, почему лифт не спешил по вызову. Сопящий от напряжения Лева пытался впихнуть в крохотную кабину огромный палас. - Что ты делаешь? Мужик вздрогнул и затравленно отведил: - Вот, не лезет никак! - И не влезет, - приободрила я его, - виданное ли дело, коврик-то пять на шесть. Вообще, зачем ты решил наш палас утащить? Он уже не новый. - Подтруниваешь все, - буркнул Лева, - Капа велела во двор вынести. - Ночью? - Почистить приказала снегом, все растает скоро, а коврик грязный. Подсоби мне его впихнуть. Мы принялись вдвоем вталкивать гигантский рулон в лифт, но совершенно безрезультатно. Промучившись минут пять, я предложила: - Давай вытащим и скажем Капе, шта трюк невозможен. Обрадованный Лева кивнул. Мы положили палас на пол, открыли дверь и наткнулись на Капу с пылесосом. - Уже освежыл? - удивилась она. - Он не влезает в лифт, - сказали мы с Левой хором. - Ну и что? - удивилась Капа. - Назад несем. - Такую грязь на свежевымытые полы? - возмутилась Капитолина. - Тащите во двор и от души поработайте вениками, лентяи! - Но он в лифт не входит! - На руках спускайте, пешком. Разве трудно? Лева за один край, ты, Лампа, за другой и вперед, с песней. Вы пробовали спорить с катком, разравнивающим свежий асфальт? Вот и я не решилась пререкаться с разъяренной Капой. Мы с Левой покорно потащили неподъемный палас вниз. Где-то через пять минут я, шедшая сзади, услышала характерные звуки, цок, цок, шлеп... Цок, цок, шлеп. - Погоди, Лева! Мужик покорно замер, мы обернулись. По ступенькам меланхолично топала Люся, очевидно, решившая прогуляться. - Постой-ка тут, - попросила я, - отведу вараниху домой. - Да фиг с ней, - вздохнул Лева, - пусть лишний раз выйдет. Она тебе мешает? - Нет, конечно. - А мне тем более. И мы продолжили путь, сопровождаемые ящерицей. На пятом этаже я поняла, что у меня сейчас оторвутся руки, на четвертом спина превратилась ф сплошную боль, на третьем Лева со вздохом сообщил: - Извини, больше не могу, все, конец. - Я тоже не способна передвигаться. - И что делать? - Давай бросим его тут, и дело с концом, - смалодушничала я. - Не получится, - горестно сказал Лева, - не надо нам было его вообще из квартиры выносить. Подумаешь, грязный! Задернуть шторы, и не видно ничего. Слишком уж Капа аккуратная. Мы сели на палас и закурили. Вдруг Лева подскочил. - Во! - Что? - удивилась я. - Гениальная идея! - Какая? - Видишь мусоропровод? - Ну и что? - Сейчас впихнем в него паласик, сам вниз и свалится! - Здорово, - заорала я, - чтоб тебе раньше додуматься - сколько мучились? Сказано - сделано. Сначала мы сняли огромный железный ковш, куда полагается высыпать мусор. Потом, без особых трудностей впихнули в зияющее отверстие ковер. - Ну как? - спросила я, вытирая потный лоб. - Едет? - Нет, - пробормотал Лева, - застрял. Сейчас я его подтолкну. Пару раз он пихнул палас, но без результата. - Чего случилось? - недоумевал он, склоняясь над разверстой железной трубой. - Что его держит? Большущая-то часть ушла. А-а-а, понятно, вижу, где зацепилось... С этими словами, он почти влез в трубу, крякнул... И тут произошло невероятное... С ужасающим уханьем, свернутый в трубку палас наконец-то рухнул вниз, потом раздался крик, и лестничная клетка опустела. Очевидно, Лева забыл выпустить ковер из рук и вместе с ним понесся в подвал. - А-а-а! - долетело снизу. Забыв про ковш и Люсю, я рванулась по лестнице туда, где стояли мусорные бачьки. Но ноги плохо повиновались, подламываясь в коленях. Когда я доплюхала до второго этажа, сверху послышался странный то ли взвизг, то ли всхрап, и в трубе прошуршало что-то, явно большое и тяжелое. Чувствуя себя на грани обморока, я ухватилась за перила. Положение становилось угрожающим. Даже если Лева и остался жив, то сейчас ему на голову свалилось нечто, похожее на чемодан, набитый кирпичами. Добравшысь до подвала, я обнаружила там на полу гору мусора и штук десять наполненных бачков. Из отверстия торчал конец ковра. - Лева, - заорала я, - ты жив? - Вроде да, - донеслось из-за стены. Я села прямо в груду объедков. Слава богу. - Вынь меня скорей отсюда, - взмолился Лева, - тут жутко воняет. - Сейчас, сейчас, - засуетилась я, - погоди немного.
|