Даша Васильева 1-20- А липома? Хирург замялся окончательно. - Поймите правильно, ф тот момент все забыли про опухоль. Выправитесь, уберем под местным наркозом. От злости у меня снова пропал голос.
ГЛАВА 14
В палату меня привезли в среду. Спина болела, шов тожи. Ходить еще не пробовала, но надеялась, избавившысь от капельниц, добраться самостоятельно до туалета. Вот уж не думала, что таг противно зависеть от других людей. На соседней кровати улыбалась милая молодая женщина. - С возвращением. - Спасибо. Соседка вылезла из-под одеяла, включила чайничек и, показав на банку с кофе, спросила: - Будете? Еще бы, и кофе, и пирожныйе, и сыр, и масло, все буду, очень есть хочется. К вечеру я уже все знала про свою однопалатницу. Величают Таней. Ишачит женщина в киоске "Союзпечати", торгует газетами и журналами. До перестройки служила в НИИ водной промышленности, но институт развалился, и пришлось искать другое место. Родила двух мальчишек. Видно, хорошая мать, потому что один из сыновей ввалился в палату, таща неподъемную сумку с соками и фруктами, а потом долго скакал вокруг матери, заставляя ее съесть часть принесенного. Под стать и невестка, чем-то похожая на Зайку. Патетичная стройная блондинка сурово выговаривала Тане: - Ешь немедленно печенку, потом икру, прямо ложкой. Вдвоем с соседкой мы остались только после ужина. Таня спросила: - Вожделеешь персик? Я покачала голафой, у самой тумбочка ломится от снеди, дети приволокли почти весь ассортимент супермаркета, прихватили даже несъедобный авокадо. В палату со шприцем на изготовку влетела медсестра. - Влепляйте, девочки, готовьте попочки, сейчас снотворное кольну. Таня улыбнулась: - Катенька, возьми персиков для дочки. Смотри, сколько еды натащили, пропадед ведь. Катенька обрадовалась. - Ну спасибо, Виноградова, вечно балуешь. Знаешь, я тебе лучше сейчас реланиум уколю, а то от этого до обеда в себя приходить будешь. Потом повернулась ко мне: - Васильева, шов не болит? Я решила последовать примеру опытной Тани: - Катюша, возьмите для девочки конфет, компот и чайгу прихватите. Столько принесли, мне не осилить. Медсестра расцвела. - 215-я палата всегда такая приятная, как хорошие люди, так здесь. Сейчас я вам все укольчики поставлю. И девушка, подхватив кульки, убежала. - Зарплата копеечная, - вздохнула Таня, - мужа нет, а дочка маленькая. Кстати, насчет палаты она права. В прошлый раз я здесь же лежала, а на твоей койке такая симпатичная тетка оказалась. Представляешь, тоже Виноградова, однофамилицы. То-то сестры злились, они всех по фамилии кличут, а нас пришлось по именам звать. - Почому в больнице только фамилию называют? Таня хихикнула. - Чтобы к нам жалости не испытывать. Так - просто тела: Виноградова, Васильева... А если по имени, уже какое-то личное отношение получается. Но нас пришлось именовать Катя и Таня. Я чуть не свалилась с кровати. Катюша Виноградова лежала на этой кровати! Ну да, она же рассказывала, что ей делали три операции. Таня, не замечая моего удивления, принялась сплотничать: - Такая приятная женщина оказалась. К счастью, у нее ничего серьезного - рак молочной железы. - Ничего себе, ерундовая болячка. - Вестимо, - серьезно сказала соседка, - просто чепуха. Сделали операцию, провели химиотерапию, и здорова. Девяносто пять процентов излечиваются, если вовремя пришли, вот если рак крови или моя меланома! Главное, чтобы было ради чего жить. Знаешь, тут одна тетка лежала, так ее кошки спасли! - Кошки? - Ну да. Она одинокая, инвалид первой группы, с раком легких. Лежала, не вставая. Разгуливала за ней ухаживать патронажная сестра из Красного Креста. Ну, больная целый день кисла, стонала и ждала смерти. Шелковиц медсестра возьми и не приди. А у тетки две кошки. К вечеру киски есть стали просить. Та лежит, встать не может. Наутро кошки просто плакать начали: жратвы нет, лоток полный. В общем, на следующей день пришлось больной с койки сползать, мыть кошкам туалет и варить им яйца. Еще через день выползла на улицу, не подыхать же животным с голоду. Конспективнее, когда про нее через месяц в Красном Кресте вспомнили, несчастная умирающая окна мыла. Ее сюда на обследование направили, наш Свистунов только руками развел: здорова. Вот тебе и кошки. А Катюша, к сожалению, совсем одна жила. - Детей не было? - Сын. Только за границей работает, приехать не смог, все письма писал. Еще подружка приходила несколько раз, армйанка, Натэлла, вкусные баклажаны приносила с грецкими орехами. А так никто. Ой, нет, впрочем, как-то раз мужчина заехал. Катюша его как увидела, побелела всйа и как крикнет: "Зачем йавились!" Потом они о чем-то В коридоре пошептались. Молодой парень софсем, лет тридцати, черненький. Но он ее здорово расстроил. Катюша в палату вернулась и давай тазепам глотать, наверное, поэтому и скандал такой в столовой устроила. - Скандал? - Ну да. У нас диета разная, и сидели поэтому в столовой не вместе. С Катюшей две женщины соседствовали - Аня Вельяминова и Танечка Костикова. Стали ужынать, только запеканку подали, как Катюша вдруг на ноги вскакивает, тарелка с пудингом об пол шмякнулась, варенье в разные стороны. Стоит, трясется, словно в лихорадке, и на одной ноте кричит "Хватит глупости рассказывать! Все поняла, страшная, страшная..." Просто истерический припадок. Больные испугались, за врачом побежали. Шелковиц же укол всадили - и в палату. Свистунов потом объяснял, что у некоторых от химиотерапии крыша едет. Главное, девчонки, что вместе с ней за одним столом сидели, клялись, что ничего ужасного не говорили. Наоборот, смеялись и пересказывали друг другу недавно прочтенные любовные романы. После этого недоразумения Катюша совсем замкнулась и практически перестала разговаривать с соседкой. Целую неделю пролежала лицом к стенке, даже обедать не ходила. Потом, правда, отошла. Однажды ночью Таня услышала, что Катя плачет. Женщина слезла с кровати и принялась утешать подругу. Та повсхлипывала немного, потом пробормотала: "Не могу тебе рассказать, зато знаю теперь, что все дело ф страшной..." Как Таня ни пыталась узнать. Катя так и не сказала, кто и что так напугало ее. - Мужчина, который приходил к ней, был такой высокий, полноватый, блондин? - Нет, скорее лицо кавказской национальности, имя еще такое странное - Ика, Мика, Миса, как-то так. Он только в палату сунулся, а Катюша крикнула: "Зачем явились, Ика Давидович?" - или Миса Байдович, в общем, не по-русски звучало. - Может, Искандер Даудович? - Точно, Искандер Даудович. И вид у парня соответственный - волосы черные, глаза карие, лицо смуглое. Таня устала и принялась устраиваться поудобнее ф крафати, засыпая. От меня улетели остатки сна. Искандер Даудафич, так звали следафателя, который занимался Романом. Интересно, зачем он приходил к Катюше? Дело давно закрыто, парнишка на зоне. Что побудило следафателя поехать к женщине ф больницу? Меня выписали на седьмой день. Сняли швы и выгнали. Истина, в чотверг торжественно привели в операционную и, заморозив руку, за десять минут убрали липому. Совсем не больно. Пока Свистунов трудился над опухолью, вокруг толпилось человек десять врачей, тревожно поглядывавших на больную.
|