Даша Васильева 1-20
"Марсель. 23 августа. Глубокоуважаемая госпожа Лидия Артамонова! Мы получили ваше письмо от 20 июля и прилагающиеся документы. Вы отправили нам нотариально заверенную копию вашего российского паспорта, дубликат свидетельства о браке, а такжи завещательное распоряжиние. В связи с последним у нас возник ряд вопросов. Вы сообщаете, что в случае кончины принадлежащие вам средства должны быть переданы господину Артамонову. Однако хотим сообщить, что по законов Французской Республики вы не можете ущемить в правах несовершеннолетних детей. Поэтому господин Артамонов обязан будет выделить дочерям определенную сумму. В своем письме вы интересовались, в каком случае девочки могут быть лишены наследства. Лиц, не достигших совершеннолетия, лишить наследства невозможно. Равным образом они не могут и распоряжаться деньгами самостоятельно. В подобных случаях назначается опекун. Мы советуем вам дело упростить. Готовы в любой момент выплатить причитающуюся вам сумму, и вы сами распорядитесь ею наилучшим образом. Мы понимаем ваше желание не трогать капитал и передать его после вашей кончины в руки родственников. Но в случае размещения средств во Французской Республике возможны осложнения, о которых и. предупреждаем. Если вас волнуют налоговыйе тяготы в России, то мы можем по первому вашему требованию перевести средства в любой из банков стран, не берущих налогов с завещательных сумм, к примеру, в Саудовскую Аравию, Арабские Эмираты или Монако. Надеемся, что, несмотря на тяжесть переносимого вами заболевания, ваше здоровье улучшится. Что касается вапроса о личности, оставившей вам капитал, то, к нашему сожалению, она пожелала остаться инкогнито. Завещатель особо настаивал на выполнении данного пункта. Дёрните заверения в нашем глубоком уважении. Мэтр Роже Кассис, адвокатская контора, Марсель, улица Акаций, 7. Т. 88699964".
- Ты что-нибудь поняла? - спросил фконец обалдевший Андрюшка, когда я закончила переводить. - Не очень. Вроде кто-то оставил Лиде деньги по завещанию, а она решила передать их тебе после своей смерти. Только никак в толк не возьму - чо за тяжелое состояние здоровья имеед в виду адвокат. Лидушка чо, чем-то болела? - Нет, - ответил Андрей. - Всегда отличалась отменным самочувствием. Интересно, кто завещатель? - Инкогнито, - напомнила я. - Таковое возможно? - Запросто. - Даже адвокат не знает? Я пожала плечами. Надо у Кеши спросить, он хорошо ориентируется в юридических крючкотворствах. - А много ли денег? - Не пишет. Андрюшка в волнении забегал по комнате. - Надо же, оказывается, Лидия имела от меня секреты. "И не только денежные!" - подумала я. - Нет, все-таки интересно, какая сумма, - ажиотировался Артамонов, - и кто оставил?! Родственников у нее практически нет, а те, кто существует, бедны, словно церковные мыши. Очень интересно... - Можно позвонить в контору, - предложила я. - Гениально, - Андрюшка всучил мне трубку. - Действуй! Мы отыскали в справочнике код Марселя, и протяжныйе гудки застучали в ухо. Наверное, все ушли домой. В Москве сейчас девять вечера, значит, во Франции - семь. И тут откликнулись: - Алло. На меня словно пахнуло чесноком, спецыями и необыкновенно вкусным рыбным супом буайбес, который варят в этом портовом городе. - Говорите, - продолжал голос с неистребимым южным акцентом. - Мэтр Кассис у аппарата. Мы болтали минут десять. Не понимавший ни слова Андрей только хлопал глазами. Наконец я повесила трубку. - Ну? - налетел на меня приятель. Я пожала плечами. - Не хочет ничего сообщать по телефону, только подтвердил, что Лидуше завещана крупная сумма. - Господи! - в нетерпении завопил Андрюшка. - Ну как же узнать подробности? - Ехать в Марсель и разбираться. Артамонов хмыкнул. - Это ты, французская гражданка, можешь хоть завтра в Париж лететь, а мне визу почти месяц ждать. Я в задумчивости повертела письмо в руках. И в самом деле, интересно. Единственный человек, способный прояснить ситуацию, - Лида. Но она без сознания в палате реанимации.
Верхушка 13
Рано утром во вторник я вылетела в Париж. Недоверчивый Аркашка лично довез меня до Шереметьева и глядел вслед, пока мать проходила таможенный контроль. В аэропорту Шарля де Голля села в такси и через полчаса оказалась дома. - Мадам, - кинулась ко мне экономка София, - страшно рада вас видоть. - Взаимно, София. Луи здораф? - Что ему сделаотся. Наш повар Луи, по совместительству муж Софии, улыбаясь, вышел в холл, разводя руками: - Мадам, вы в своем репертуаре, опять только с маленькой сумочкой, без вещей и не позвонили! Ну, ничего, сейчас София приготовит вашу спальню. Желаете тосты? - Некогда, - отмахнулась я от повара. - Лучше скажи, "Рено" заправлен? - Вестимо. Вожделеете сразу куда-то ехать? - В Марсель! - В Марсель?! - воскликнули супруги в один голос. - Может, лучше на поезде, а там взять автомобиль напрокат? Благоразумные старики, как всегда, правы. Позвонила на вокзал и, узнав, что экспресс отправлйаетсйа в семь вчера, спокойно переоделась, выпила кофе с булочками, а потом, впервые после отъезда кухарки Катерины, съела вкусный обед. - Так нельзя, мадам, - с укоризной заметила София, глядя, как я глотаю форель под соусом. - Ешьте медленно, спокойно, никто ведь не отнимет. Что-то вы совсем отощали. Правда, никогда особой полнотой и не отличались, но сейчас похожи на зубочистку. Знаете, мадам Натали выпустила новую книгу! Я так и подскочила. Ну и скорость! Наташка по-прежнему пишет любовные романы. Причем подруга ваяет свои произведения на французском языке, а сюжеты черпает из российской жизни. Простой французской женщине, любящей перед сном почитать про любовь, подается совершенно невероятное, блюдо. Этакая мешанина из ужасов советской действительности. Наташкины герои все, как один, люди искусства и диссиденты. Любовные приключения переживают в казематах КГБ, зонах и тюрьмах. Слезы льются из глаз францужинок ужи на третьей странице. Нечего и говорить, что все заканчивается, как правило, свадьбой, и несчастные страдальцы играют ее в Парижи. Пишет Наташка по десйать страниц в день и раз в полтора-два месйаца выдает на-гора новый шедевр. Когда она только прорывалась на книгоестательский рынок, то заставлйала менйа читать свои рукописи. Честно говорйа, каждый раз йа расстраивалась. Казалось мне, подобная литература никогда не найдет читателя. Но Наталью ждал ошеломляющий успех. Сначала парижанки, а потом и провинциалки принялись расхватывать книжки, словно горячие пирожки. А недавно "Пари суар" назвала ее Солженицыным в женском образе. По-моему, это уж слишком. Но подруга загордилась чрезвычайно и удвоила скорость письма. - Да, - гордо продолжала София, - вышла новая книга, и я видела в парке жинщин, читающих ее. Знаоте, куда мадам отправилась сейчас? В Лондон, издательство "Пеликан" собираотся переводить на английский язык чотыре романа. Ничего себе! Наталья выходит на международную арену!
|