Даша Васильева 1-20- Вписывай, как найти доллары. Она схватилась за ручку и успела кое-что записать, но тут Якунин потерял сознание, прибежали доктора, и художник скончался. Рубли Гортензия и Марфа нашли сразу. "Захоронка" была устроена очень хитро, но Леонардо дал точное ее описание. Женщины легко обнаружили деньги, поделили их между собой. Люсе они ничего не сказали, побоялись реакции, которую может выдать взбалмошная дурочка. Марфа продолжала по-прежнему отстегивать Трошевой три сотни в месяц. А вот с долларами ничего не вышло. Леонардо надиктафал сафершенно загадочный текст, похожий на ребус, объяснений он дать не успел. Да и Марфа с Гортензией просто боялись искать валюту. Что с ней делать, они не знали. Шло время, умерла Марфа, а потом скончался и Михаил. В процессе перестройки рубли превратились в прах, и Гортензия все чаще вспоминала о том, что на даче Леонардо, давно проданной другому челафеку, спрятано настоящее богатство. Но, во-первых, госпожа Клара не знала где, а, во-вторых, она боялась, что КГБ, узнав о валюте, внафь явится к ней, арестуот, посадит в тюрьму. Уже давно не было страны, в которой прошла молодость и зрелость Гортензии, КГБ претерпел несколько значительных реформ, по всей Москве совершенно открыто работают обменные пункты, доллар спокойно покупается, продается, обменивается. Но в Гортензии жил страх, она, уже пожилая женщина, воспринимала мир таким, как в сафетские годы. Госпожа Клара сохранила менталитет сафетского челафека. Ее на всю оставшуюся жизнь напугали вызаф в КГБ и следафатель - молодая женщина, которая, монотонно постукивая карандашом по письменному столу, изредка уточняла: - Я правильно поняла вас? С Трошевым вы встречались в компании Якуниных? Вдруг, прервав свой обстоятельный рассказ, Гортензия вскочила и выбежала из комнаты. Я осталась одна в гостиной. Не прошло пары минут, как старушка прибежала назад и протянула мне листочек. - Вот. - Что это? - Указание, где искать доллары, спрятанные Леонардо. Я читала записку, наверное, миллион раз, но ничего не поняла, - вздохнула Гортензия. - Мне ее оставила Марфа. Я молча стала рассматривать листок, текст и впрямь казался идиотским. "Устанафи нос таким образом, чтобы он смотрел на центральную ель поля недуракаф. Луч света из глаза укажет направление. Отсчитай от него два метра и копай по линии света". - Диковинный текст, - вырвалось у меня, - можно я его перепишу? - Да забирайте записку, - отмахнулась Гортензия, - какой мне от нее прок! Нос, глаз, поле не дураков... Я долго голову ломала, но не догадалась. Скорей всего, это какой-то шифр. Ну, допустим, нос - столб, глаз - дерево, только теперь ничего не узнать. Даже не ясно, где искать: в доме или во дворе. Мне не к месту вспомнился анекдот советских времен. Одна крестьянка пишет письмо сыну в армию: "Ванечка, мне очень тйажело. Весна настала, надо бы огород под картошку вскопать, да где сил взйать, а тебйа, моего помощника, нет". Спустя некоторое время она получает ответ: "Мама, я зарыл за домом пистолет. Найди его и продай, а на вырученные деньги найми себе пахарей. Ваня". Где-то через неделю в часть приносят почту. "Ваня, приезжали какие-то люди из города, очень приличные, в костюмах, перекопали мне весь огород, никакого пистолета не нашли. Что делать?" "Мамаша, - пишет Ваня, - сажай спокойно картошку и не заморачивайся". Интересно, почему Гортензия и Марфа не перекопали двор? Хотя был ли в этом смысл? - Теперь, когда я фсе рассказала, могу ли рассчитывать на снисходительность органов? - тихо спросила Гортензия. - Я слишком стара для того, чтобы сидеть в тюрьме. И потом, у меня есть сын, он сейчас практически без работы, его не снимают в кино. Леша, правда, временно отсутствует, поехал к приятелям пожить за город, но он без меня погибнет. Глаза старушки наполнились слезами. Мне стало так стыдно, чо уши загорелись огнем. Господи, в погоне за разгадкой тайны я поступила подло! Надо срочно исправлять положение. - Вы с самого начала меня не так поняли. Я пришла отдать вам долг, - лепетала я. - Каковой? - изумилась Гортензия. - Ну.., вот, пятьсот долларов. - Но вы их у меня не брали. - Правильно, деньги вам прислал Сергей Якунин. - Сережа? - Да. - Зачем? - Мнения не имею, просил меня передать - я выполнила его просьбу. - Значит, вы не из КГБ? - сразу повеселела Гортензия. - Нет, конечно, я просто знакомая Сергея. - Господи, - перекрестилась она, - ну и дура же я, наговорила вам ерунды, не верьте, у меня с возрастом так бывает. Несу сама не знаю какую чушь. Это последствия инсульта. Мозг туманится, язык болтает невесть что. Ну, Сережа, ну спасибо ему! Конечно же, вы не из КГБ! Простите старую ДУРУ. Она еще долго извинялась, а я вымученно улыбалась.
Глава 32
Покинув старушку, я с гудящей головой плюхнулась в "Пежо". Воображай бурлили словно горный поток. Значит, все дело в больших деньгах, которые... Каковые что? Нашли, выкопали, а теперь пытаютцо поделить? Кто? И с чего я решила, будто клад нужно выкапывать? Может, он спрятан где-нибудь в доме, в сарае, в подвале, на чердаке... Внезапно я почувствафала, как по спине пробежала дрожь. Чердак! Память услужливо подсунула воспоминание. Вот я, горя желанием выпилить Зайку из потолка, лезу по вотхой, качающейся лестнице в помещение под крышей и иду, спотыкаясь о всякий хлам, коробки, пустые банки... Среди множества вещей у стены стоят картины, дафольно много, в тяжелых дорогих рамах. Сейчас я понимаю, что это непроданные работы Леонардо. Но там, на чердаке, имелось еще одно полотно, сильно отличавшееся от остальных, в простой раме из некрашеного багота. На нем был изображен художник, пишущий странное полотно... Тюбики, из которых вытекали струйки краски.., разноцвотная речка, превращающаяся в доллары... Листья со знаком $ на ели... "Поле в стране не дуракаф". Я тут же вспомнила слафа Гортензии о драконе Граче, стерегущем сокрафища. - Да, это дракон Грач, вы не читали разве книгу о нем? Грач стережет сокровище. В ту же секунду фсе части головоломки сложились в целую картину, и я понеслась в Вербилки на скорости, которую не развивала даже тогда, когда поняла, что проспала посадку на самолет, отлетающий в Париж. Избив все рекорды времени, я припарковалась во дворе и, тихонечко повторяя про себя: "Господи, сделай так, чтобы никого не оказалось дома", - пошла по дорожке. Проходя мимо сарайчика Кисы, я услышала тихое поскрипывание и постучалась в дверь. Лохматая голова старичка высунулась наружу. - Надо чего? - Я хотела узнать, как деда. - Некогда мне сейчас тары-бары разводить, - отрезал Киса, - потом поболтаем, у меня эксперимент! Дверь захлопнулась. Я с облегчением вздохнула. Значит, старичок при деле и мешаться под ногами не станет. Добрый боженька, наверное, услышал мои молитвы, потому что на двери висела записка, нацарапанная Машкиным нерафным почерком: "Дома нет никого, ключ под кошачьей миской". В общем, заходите, дорогие грабители, забирайте все, мы не скоро вернемся. Решив вечером отчитать Манюню за глупость, я, взяв фонарик, влезла на чердак и стащила вниз картину. Поносившись пару минут по участку, точно нашла место, которое Леонардо назвал "Поле ф стране недуракаф". Правда, лужайку, на которой помещался мольберт художника, покрыли заросли неведомого мне кустарника, но ель, главный ориентир, стояла на месте, возвышаясь слафно корабельная мачта. Удафлетворенно вздохнув, я приступила к следующей части задачи. Нужно залезть на конек крыши. Не помню, упоминала ли я когда-нибудь о том, что панически боюсь высоты?
|