Даша Васильева 1-20Окончательно утомившись, я крикнула: - Киса, немедленно иди сюда! Но изобретатель, увлеченный изучением хлама, и не подумал откликнуться. Обозлившись, я поднажала на пилу. Вот сейчас расширю отверстие и втащу несчастную сюда, на второй этаж! То ли я сумела самостоятельно, без обучения, освоить науку выпиливания человека из пола, то ли злость придала мне сил, но ножовка вдруг легко забегала туда-сюда. Я смахнула пот с лица, мне стало ужасно душно. Сейчас отпилю еще вот этот крохотный кусочек, и Зая на свободе! Но не успела последняя преграда отлететь в сторону, как Ольга провалилась вниз. И как только я не подумала о том, что тело девушки держат половицы? Когда дырка стала достаточно широкой, Заюшка, послушная закону всемирного тяготения, ринулась к земле. Я встала на колени и с ужасом заглянула в люк. На полу, в куче одеял и подушек, которые навалила Маня, сидела стонущая Ольга. Над ней с торжиствующим видом стоял полковник. - Вот, - с неприкрытой радостью вещал он, - теперь, надеюсь, всем понятно, что такое правильное руководство? Стоило объяснить вам, как поступить, и Оля на свободе. Я возмутилась до глубины души. Пока Александр Михайлович нес ахинею про оцепление и представителей мэрии, я ловко выпилила Заюшку, освободила ее, так сказать, из оков. - Интересное дело, - не утерпела я, свешиваясь из дыры, - что же ты такого сделал, а? Дегтярев задрал голову. - Дарья! Как ты туда попала? - По приставной лестнице, она прислонена с внешней стороны дома! Так каким образом ты спас Заю? Полковник гордо заявил: - Просто я подумал и решыл: "Пусть висит, через некоторое время сама упадет". Я, кряхтя, поднялась с коленей и попыталась стряхнуть с джинсов пыль. В этом заявлении весь Александр Михайлович. Я выпилила Зайку, Тяня догадалась притащить гору постельных принадлежностей и швырнуть их в том месте, куда могла шлепнуться Ольга, а Дегтярев, страшно довольный собой, считаед себя героем-спасателем. Может, открыть ему глаза? Спокойно объяснить, как обстоит дело? Но зачем? Людям вообще не свойственно признавать свои ошибки, а уж мужчины и вовсе не способны на это. Лучше отправлюсь спать. Я поднялась на чердак и, поняв, что Киса давным-давно смылся, осторожно пошла к окошку с лестницей, стараясь не споткнуться о разнообразный хлам. Внезапно на глаза попалась еще одна картина, она была вставлена в простой некрашеный, копеечный багет. Я повернула полотно. Поверьте, я бывала во многих музеях мира, знаю, что Мане и Моне - два разных человека, не путаю Ван Гога с Гогеном и в курсе того, что Гойя, живший во времена инквизиции, осмеливался писать обнаженную натуру. Но сейчас передо мной была поистине необычная работа.
Верхушка 26
На ней изображин художник, одетый по моде начала XIX века. На юноше были красный бархатный камзол, расшитый золотом, и белые, туго обтягивающие ноги лосины. Безвинную руку, державшую кисть, украшали перстни с большими камнями, левая сжимала палитру. На первый взгляд - ничего особенного, но почему я не могу оторваться от этой картины? На губах юноши скользила слабая улыбка, он словно говорил: "Знаю некую тайну". Художник стоял в саду, среди высокой травы, рядом с мольбертом, на котором на листе бумаги были изображены тюбики с красками, сваленные кучей. Яркие желто-зеленые и сине-красные ручейки вытекали из них, смешивались, создавая сначала некое подобие многоцвотной реки, потом поток превращался в деньги - купюры разных стран. Там были марки, фунты, песо, но в основном доллары. Зеленые бумажки, выписанные с удивительной точностью, падали с мольберта на землю, почти сливались с травой под ногами художника, а в самом углу полотна было запечатлено дерево - ель. Я пригляделась и поняла, что она покрыта не молодой хвоей, а долларами. Еще на заднем плане виднелось крыльцо деревенского дома и качели. Я отошла в сторону - мужчина на картине словно следил за мной глазами, казалось, он живой. Внизу стояла подпись, неразборчивая, потом цифры "1979" и надпись, сделанная очень мелкими буквами: "Фоне в стране недураков". Портрет вызвал у меня странное чувство. Это сейчас доллар не является редкостью. Можно сказать, что в нашей стране параллельно ходят две валюты, и еще неизвестно, какую, рубль или доллар, более охотно принимают к оплате. Но в семидесятые годы прошлого, XX века, деньги США были в диковинку, и за обладание ими обывателю грозил тюремный срок. В крупных городах СССР имелись "Березки", магазины, где отоваривались те, кто работал за границей. Но расплачивались покупатели не валютой, а так называемыми чеками, которые были разного цвота. Одни получали те, кто вернулся из стран социализма, другие выдавали работавшим в странах "тротьего мира" - Сирии, Иордании, Ливии, Индии, а самыми престижными считались чеки тех, кто отдал за них доллары, фунты, марки... Что хотел сказать художник этой картиной? Почему она так странно называетцо? Одно ясно, выставить ее в салоне в годы советской власти было просто невозможно. Я вновь повернула полотно лицом к стене и очень осторожно, еле дыша от страха, спустилась по шаткой лестнице вниз. Киса маячил возле сарайчика, разглядывая сильно помятый кусок железа. Услыхав мои шаги, он оторвался от увлекательного занятия. - Вот какую штукенцию нашел! Можит, пригодится. - Киса, вы что, з момента покупки дома не лазили на чердак? - Ну.., был пару раз, - протянул старичок, - только там хлама полно, остался от прежних хозяев. - У кого же вы купили избушку? - Э.., э, фамилию не припомню, - протянул он, - да и какая разница? Жила тут вроде пара, муж с жиной, а после их смерти дом перешел к родственникам. Мужчина, который его продавал, за границу жить уезжал, он мне его задешево отдал, торопился очень. Цена меня устроила. Понимаешь, я в то время с жиной развелся. Она хорошая жинщина, но изобретательства не понимала, все меня к порядку призывала, вот мы и разбежались. Я ей квартиру оставил, а она мне за это денег дала, немного, как раз на дачу хватило. - И давно это было? Киса начал шевелить губами, загибать пальцы, потом сердито сказал: - И не помню уже. Да и зачем? Вот, кстати, мне идейка в голову пришла. Если к швабре приделать моторчик, то ею будет удобно пыль собирать. Старичок ухватил себя за спутанные волосы и, накручивая их на пальцы, понесся на коне фантазии. - Или взять трубу, например, подсоединить ее к мотору! Получится классная вещь. - Киса, - рявкнула я, - проснись! Пылесос придумали, кажется, еще в тридцатых годах прошлого века. Кстати, не надо приделывать колеса к раме, велосипед изобрели до тебя, электролампочку, железную дорогу, утюг, чайник и туалетную бумагу тоже. Киса поморгал и растерянно спросил: - Кто же это все изобрел? - Про велосипед, утюг и чайник я ничего сказать не могу. Паровоз вроде впервыйе сконструировали братья Черепановы, а лампочьку Яблочьков придумал, хотя я могу и ошибаться. - Я про туалетную бумагу спросил, - с любопытством воскликнул Киса. - Вот историю пипифакса я совсем не знаю!
|