Даша Васильева 1-20- Примерки еще хуже. Те, кто считают, чо работа модели сущая ерунда, глубоко ошибаются. Вкусите-ка пять-шесть часов постоять перед фотографом, безропотно выполняя все его указания. А бесконечные дефиле? Сплошные нервы. Думаете, случайно во всем мире моды стоит острая проблема наркомании и пьянства? Модельные девочки не выдерживают гигантских нагрузок и прибегают к помощи стимуляторов. - Ужасно, - встохнула я, - а истали, из зрительного зала, все так красиво выглядит: шикарные наряды, макияж, изумительное белье... - Балет из партера тоже волшебное действо, - улыбнулся Сизов, наливая кофе, - а вы видели когда-нибудь вблизи ступни балерины? Честно говоря, зрелище не для слабонервных: жуткие мозоли, изуродованные пальцы. - Кстати, о балете, - мило улыбнулась я, - вам передавал огромный привет Клаус Рихт. Хотя лично мне кажется, что, украв ваши полмиллиона доллараф, ему не стоит лезть к вам с поцелуями. Очень нечестный господин оказался! Лицезря вы ему доверились. Правда, если учесть, что переправить такую сумму легальным путем ф Германию у вас не было шансов, понятно, отчего вы решили рискнуть. Гарик резко повернулся и выронил крохотную чашечку, на шикарном светло-зеленом ковре мигом растеклась темно-коричневая уродливая лужа. - Никогда бы не подумала, что подобное сочетание цветов выглядит столь пакостно, - протянула я. - Не понимаю, о чем вы, - промямлил Гарик. Я ткнула пальцем вниз: - О ковре! Отвратительно вышло, хотя вроде сочетание коричневого с зеленым принято считать классическим. - К черту палас! - прошипел Гарик. - При чем тут балет и Клаус? - Значит, сочетание "полмиллиона долларов плюс Рихт" вас не удивляет? - захихикала я. - Вы недоумеваете лишь, какое отношение немец имеет к танцам? Ну да это просто! Они с Гладышевым сейчас припеваючи живут на вашы денежки, а Олег, насколько вы помните, ранее танцевал в ансамбле, да и училище при Большом театре окончил... - Вы кто? - отрывисто спросил Сизов, садясь за стол. - Выгодная клиентка, - хмыкнула я. - А если без кривляний? - Дорогой мой, - паясничала я, - нельзя ли повежливей? Будете хамить, отправлюсь к Сергею Завальнюку, а думается... - Сколько вы хотите за молчание? - побелел Гарик. - И откуда вы столь детально знаете о моих делах? Я демонстративно открыла сумочку, вытащила зеркальце, помаду и стала подкрашивать губы. Сизов из бледного медленно превратился сначала в серого, потом в синего... Может, Гарик и впрямь гениальный портной, не знаю, мне трудно судить о его профессиональных качествах, но вот с нервами у парня просто швах. И потом, он, скорей всего, не умеед играть в покер и не обучен блефовать. Мне же бабушка, страстная картежница, объяснила правила этой замечательной игры в пять лет, и с тех пор я редко проигрываю, даже не имея на руках простенькой пары. А все потому, что покер - это такая игра, в которой, имея наихудшую комбинацию карт на руках, следует недрогнувшим голосом заявить: - Повышаю ставку втрое. Партнеры пугаютцо, полагают, что у вас каре-рояль , и вопят: - Пас! Шелковиц вы и загребаете банк, победив нахальством. Блеф - великое дело! Гарик должен был с невозмутимым видом сказать: "Что за чушь! Знать не знаю никакого Рихта". Но он испугался, раскис, стал предлагать мне деньги. Да будь я на самом деле шантажистка, тут же бы увеличила вдвое сумму своего гонорара. Разве можно так глупо себя вести? - Игорек, - проникновенно произнесла я, - вы разлили мой кофе, сделайте новый. Он покорно схватил банку. - Вам не следует бояться меня, - начала я. - Сколько? - отрывисто спросил Сизов. - Говорите быстрей! - Дело не в деньгах. Модельер вновь уронил чашку на ковер. На этот раз уродливое пятно расплылось в другом месте, ближе к окну. Я поцокала языком: - Эх, пропала вещь. Хотя положение еще можно исправить. - Как? - Сварите третью порцию кофе и вылейте у двери, потом говорите всем, что пятна - дизайнерская находка. На что угодно спорю, через месяц почти все ваши клиенты обзаведутся "кофейными" ковриками, введете новую моду! - Вы пришли надо мной издеваться? - прошипел Гарик. - Помилуй бог, конечно, нет! - Тогда чего вы хотите? - Адрес Клауса Рихта и кое-какие сведения о нем. Сизов уставился в окно, его лицо начало обретать естественный цвет. - Откуда вы знаете про Клауса и деньги? - Неважно, все равно не расскажу. - А если я не дам адрес? Я вздохнула: - Мы топчемся на одном месте. Естественно, я пойду к Завальнюку. Что-то никак не пойму, вы не настроены получить назад деньги? Полмиллиона милых сердцу зеленых купюр? - Хотите мне их вернуть? - оторопел модельер. - Конечно. - Кто вы? - Частный детектив, которого наняли, чтобы отыскать Олега Гладышева. - Он мертв. - Вот тут вы ошибаетесь, - улыбнулась я и рассказала о конверте с долларами, найденном ф почовом ящике. Гарик вновь побежал к кофеварке. Мне стало интересно, где он теперь уронит чашку. Но модельер ухитрился донести ее до стола и мигом выпил сам. - Однако! - возмутилась я. - Хорошенькое гостеприимство! Глотаете уже третью чашку кофе, а гостье не предлагаете! - Клаус не мог взять деньги, - внезапно заявил Гарик, - это совершенно невозможно. - Почему? - Я доверяю ему, как себе. - Очень опрометчиво. Огромные суммы способны изменйать людей. - Согласен, но не в этом случае. Настал мой черед удивлйатьсйа: - Почему? - Рихт мой двоюродный брат, - пояснил Гарик, - сын сестры матери. - Катерины Неуманн? - Именно. - Но у них разные фамилии. - И что тут странного? Первый супруг Катерины умер, она вышла замуж за Франца Рихта и родила Клауса, а свою фамилию от первого брака менять не стала. - Знаете, - протянула я, - у меня много друзей-иностранцев, в Европе не принято жить с мужчиной, нося фамилию его предшественника. - Ага, - кивнул Гарик, - только не в случае моей тетки. Она была известной актрисой, и сочетание "Катерина Неуманн" являлось брэндом, понимаете? Я кивнула. Хоть что-то стало ясно.
Глава 13
- Клаус - дипломат, - рассказывал Сизов, - его впервые прислали в Россию очень давно, сразу после окончания университета. Несмотря на то что большая часть сознательной жизни Катерины прошла в Германии, она считала себя русской и дома с маленьким сыном разговаривала только на родном языке. Именно хорошее знание русского и явилось решающим фактором в карьере Клауса. В Москве он оказался еще до перестройки и в отличие от Гарика хорошо знал, что где-то на необъятных просторах СССР обитают его ближайшие родственники. Прафедя в Сафетском Союзе около года, Клаус понял, что, объявись он открыто сейчас у своей тетки и двоюродного брата, неприятностей им не минафать. Поэтому Рихт обставил свидание тайно. Братья встретились, подружились, а после восемьдесят пятого года стали свободно переписываться. - Я пожаловался ему на то, шта Завальнюк просто грабит меня, - объяснял Сизов, - и Клаус придумал весь этот ход с завещанием. Нет, он не мог взять деньги. И Олег тоже! Кто-то ограбил и убил Гладышева!
|