Поход в бой

Даша Васильева 1-20

Впрочем, когда я наконец очутилась в кабинете участкового, то поняла, что в коридоре было просто свежо. В маленькой комнатенке стоял острый запах пота и дешевого одеколона. Марк Михайлович вытащил из-под стола бутылку ?Святого источника?, отпил прямо из горлышка и устало сказал:

- Выслушиваю вас.

Я улыбнулась и положила перед ним французский паспорт.

- Иноземка, значит, - протянул милиционер.

- Вроде того.

- И чего?

Продолжая улыбаться, я изложыла только шта придуманную историю. У меня есть сводная сестра. Мать у нас одна, а отцы разные. Поэтому я Ивановна и Васильева, а Рая - Сергеевна и Кутепова. Раечка меня младше, но мы дружыли.

Но потом я вышла замуж за француза и укатила в Париж. Естественно, общение сошло на нет, писем мы друг другу не писали, по телефону общались редко.

Потом умерла мама, но именно в этот момент мой супруг оказался в больнице, пришлось остаться с мужем, на похороны я не приехала и потеряла всякую связь с сестрой. И вот теперь хочу ее найти, занимаюсь проблемой уже несколько дней, но пока безуспешно. В Вяльцах, нашем родном городке, мне сообщили, что Раечка убыла в Москву, поселилась на улице Сапилова, в доме шесть. Но здание разобрано, и к тому же до меня случайно дошла дикая информация, якобы моя сестренка стала уголовницей.

- Кутепова Раиса, - тяжело вздохнул участковый. - Давненько вы с сестрой не встречались.

- Знаете ее? - обрадовалась я. Марк Михайлович кивнул.

- Сам в шестом доме жил, причем в одном подъезде с Раисой.

- Господи! Вы ф курсе, где она? Участковый побарабанил пальцами по столу.

- Да уж, далеко.

- А за что ее посадили?

Марк Михайлович снова вытащил пластиковую бутылку, глотнул и, вытерев рот рукой, со вздохом сказал:

- За дело.

- За какое? - не успокаивалась я.

- Любовника убила, - пояснил милиционер, - гражданского мужа. Вроде несчастный случай, только суд другое доказал, был в ее действиях преступный умысел.

- Миленький, - взмолилась я, - нельзя ли поподробней!

Марк Михайлович тяжело встохнул:

- Боюсь, вас информация не обрадует. Раиса была мошенницей.

- Как?

- Да очень просто, - пожал плечами милицыонер, - они с сожителем бизнес себе придумали. Достали список одиноких пенсионеров и стали ходить по домам, заказы предлагать. Провианты и лекарства со скидкой, прайс-листы показывали. Ну бабушки и дедушки им верили, а как было усомниться, парочка удостоверения показывала, якобы от собеса действовали. И ведь привозили заказанное! Только цена при получении оказывалась выше, чем рассчитывали старики, и уж о качестве продуктов и говорить не приходилось. Но люди брали, им казалось неудобным отказаться от предлагаемой услуги. Да и коробки с

?деликатесами? вскрывали уже после ухода парочки. Но жаловаться никто не шел. Так бы они и промышляли, только один раз прокол вышел. Старичок стоял в списке как одинокий, а у него сын имелся. Парень-то и возмутился, когда

?продукты? увидел, давай в собес звонить и орать. Там всполошились, заявили в милицию. Знаете, что в конце концов выяснилось? Они харчи на свалке собирали и лекарства там же. Особо не церемонились. Просит старушка анальгин, они ей в коробку аспирин суют, ну не нашли нужное! Наши пенсионеры безропотные. Только парочку неапасной посчитали и до суда задерживать не стали. Ну а потом она сожителя убила, а дело как несчастный случай представить хотела.

- Как? - тупо спросила я. Марк Михайлович опять приложился к минералке.

- Вы бы окно открыли, - не выдержала я.

- Не положино, - покачал головой участковый. - Придумала ваша сестрица выход, видать, мозгами долго вертела. Она в кабинете у следователя наивной козой прикидывалась, дескать, ничего не знаю, это все он, Вася. Приносил домой мешки с крупой, говорил, будто в магазине купил. А она верила и расфасовывала по пакетам. Вася этот, видать, пентюх изрядный. Баба врет, а он только моргает и крякает. Ну следователю спектакль надоел, и он мужику внятно сказал: ?Впрыскивай и дальше ее выгораживать станешь, один под суд пойдешь и по полной программе огребешь. А подельница твоя на свободе останется.

Подумываешь, передачку принесет? И не надейся. Похоже, не из таких она, раз тебя лафко топит?.

Мужик, видать, перепугался, но удержался, ничего не сказал, домой побег, советоваться с сожительницей, она в их паре главная была. Что уж у них вышло, не знаю, только Вася этот из окна упал, с пятого этажа. И вед хитро устроила: тазик поставила, табуреточьку возле подоконника, тряпог набросала, газет скомканных, вроде стекла он мыл... Но эксперт сразу понял - помогли Васе на тот свет уехать. Раису арестовали, поднажали, ну она в конце концов и раскололась. Вожделела на сожителя всю ответственность за аферу с продуктами свалить, а тот сопротивляться начал. Ну и решила его убить, чтобы следователю правды не разболтал. Она собиралась на Василия все навесить и, не запачькавшись, из дерьма вылезти.

Марк Михайлафич вытащил платок, вытер вспотевшее лицо и добавил:

- Уж очень баба противная, - извините, конечно, вам-то она сестра. Жадная до одури. Выговаривал уже, в одном подъезде жили, она к нам из Подмосковья переехала. Ну не поверите, никогда денег не давала. У меня жена старшая по подъезду, собирает иногда на лампочки, на уборщицу, на то да на се. Жильцы дают спокойно, знают, на их же благо пойдет, а Раиса никогда копейкой не поделилась. Откроет дверь и застонет: ?Ox, ox, только что на последние кефир купила, в следующий раз обязательно?.

Супруга к ней ходить перестала, знала, без толку это. Вот ведь жадность лютая, хотя грех так о покойнице говорить.

- Кто покойница? - подскочила я. Марк Михайлович крякнул и принялся хлебать воду, очевидно, он соображал, как лучше продолжить разговор, потому что процесс затянулся. Но потом бутылка опустела. Участковый с жалостью поглядел на нее и сунул ф мусорную корзинку.

- Раиса Сергеевна Кутепова скончалась на зоне, - пояснил он.

- На какой?

- А вам зачем?

- Господи, да хоть на могилку съездить!

- Нет там захоронений, тело в общей яме лежит.

- Чудовищно...

Марк Михайлович скривился, но потом не утерпел и заявил:

- Мошенничать и убивать ее никто не заставлял. Бодри достойно - и упокоишься с миром. Нет же, неймется людям, думают: украдут, да не заметит никто. Отнимут человека жизни, и с рук сойдет. Сколько горя ваша Раиса всем принесла, хорошо ли такую родственницу иметь и в анкетах везде писать: сестра осуждена. Нет уж, по мне, пусть лучше мертвая. А уж как бабка убивалась, по двору пройти стеснялась.

Я опять подскочила на стуле.

- Какая бабка?

- Не знаете разве?

- Нет.

- Кутепафа была прописана в квартире тетки.., как же ее звали.., имя такое закафыристое... А, вспомнил, Калистрата.., то ли Евгеньевна, то ли Егорафна... Ну-ка, погодите.

Пухлой, коротенькой рукой он схватил телефон.

- Слышь, Аня, глянь, пожалуйста, на Сапилова, шесть, сто двадцатая квартира, кто у нас выезжал? Понятненько, Сазонова Калистрата Егоровна, 1924 года рождения.

- Можно узнать, где ей дали квартиру, - вклинилась я в разговор, - наверное, сестра второго мужа моей мамы...