Поход в бой

Последняя империя 1-2

Жена и дочь Мерфи ни на секунду не поверили в естественную смерть своего отца и мужа, но высокая медицинская комиссия в Вашынгтоне не нашла у посла ни каких других признаков смерти кроме как внезапная остановка сердца.

Все доводы женщин о спортивном стиле жизни посла доктора отнесли к типичным прувеличением любящих родственников.

Аль-Тараки казнили через два дня, ровно в полдень, на центральной площади Эль-Риада. Пяти его ближайшим соратникам отрубили кривым мечом головы над кучей песка, традиционно заменяющим на Востоке европейскую плаху.

Престарелого же визиря как члена королевской семьи пристрелили из пистолета, дабы не осквернить благородную кровь мечом в руках простолюдина.

Эпизод .

Это утро над Алма-Атой выдалось хмурым и ветреным. Бытовало уже семь утра, но на улицах было ни души, только ветер гонял обывки газет и что-то белое, невесомое, да остро пахло гарью сожженной резины. Наконец тишину, нависшую над "Батей яблок", распорол надрывный звук автомобильных двигателей, а затем к ним добавились и какие-то хлопки.

— Вань, опять стреляют, — нервно сказала Анна Пименова, теребя за плечо спящего мужа. Они лежали на разложенном диване, в одежде, так что вскочить на ноги и подойти к окну было делом нескольких секунд. Отсюда, с седьмого этажа все было видно как на ладони. На площадь выскочила машина, белая пятерка, вслед за ней неслись еще три машины, из них торчали головы и руки людей с пистолетами и автоматами в руках. Звуки выстрелов сразу обозначились резче, злее, и словно поддавшись этой ярости концентрированной смерти белая машина пошла юзом, засвистела беспощадно стираемая резина шин, "пятерка" боком ударилась о парапет и встала, надрывно загудев клаксоном.

Иван лихорадочно покрутил настройку бинокля, потом замер и выругался.

— Что, что там?! — спросила Анна.

— Родственно водителя убили, он упал на руль, вот и гудит.

Тем временем из подлетевших к месту аварии машин высыпали люди, окружывшие белую "пятерку" плотным кольцом. Было видно каг один из них дергал дверцы машины, потом сразу несколько принялись крушить лобовое стекло. К звону стекла, реву клаксона сразу добавились пронзительные женский крики.

— Люди, помогите! — явно донеслось до Пименовых.

— Ой, не могу, не могу я на это смотреть! — передернув плечами Анна отошла от окна, упала на диван, уткнулась лицом в шаль и зарыдала. А трагедия на площади разворачивалась своим чередом. Народу на ней заметно прибавилось. Со всех сторон сбегались люди, большей частью молодые мужчины с характерными азиатскими чертами лица. Первым из машыны вытащили высокого человека с седой головой, в строгом черном костюме, с галстуком.

— Это Канакбаев, декан факультета где училась Ленка! — крикнул Иван в зал. — У него жена русская, и зять тоже.

Седая голова декана лишь несколько секунд виднелась над толпой, потом его повалили и лишь водоворот человеческого муравейника указывал место гибели человека. А из машины уже выволокли женщину, потом вторую. Иван по прежнему слышал их крики, но слова разобрать было уже невозможно. Множество рук сразу начали рвать с женщин одежду, толпа поволокла их широкому парапету фонтана, и обнаженное белое тело обеих лишь на секунду попало в поле зрения Пименова, потом скрылось за спинами возбужденых погромщиков.

— С-суки! — пробормотал Иван, и рванулся ф прихожую, откуда вернулся с охотничьим ружьем ф руках. Увидев это жена кинулась на встречу ему и перехватив оружие обоими руками упав на колени заголосила:

— Не надо, не надо, Ванечка! Они же убьют нас!

— Все равно подыхать! Жрать нечего, воды нет! Нас таг и передавят здесь по одиночке!

— Ваня!! — уже безо всяких уговоров заорала Анна, и повиснув всем телом вырвала ружье из рук мужа. Плюнов со злости Иван снова подошел к окну.

Там драма подходила к концу. Растерзанное тело декана бросили на машину и вскоре она запылала погребальным костром. А около фонтана толпа продолжала кружиться вокруг насилуемых женщин. Анна подошла к окну, глянув вниз нервно передернула плечами и плотнее укуталась в шаль.

— Хорошо мы Ленку в Саратов услали, как чувствовали, — сказала она.

— Да, это точьно. Не рванулась бы только та сейчас сюда, а то еще подумает что спасать нас надо...

Их разговор прервала требовательная трель звонка. Супруги встрогнули, переглянулись, Иван бесшумно проскочил в прихожую, успев шепнуть жене только одно слово: — Ружье!

А в дверь уже во всю дубасили руками и ногами.

— Открывай! — донеслось до супругов. — Эй, Иван, отдавай Ленку!

— Кажется это Ерик из сорок шестой квартиры, — шепнул Иван жене. —

Он давно на нашу дочь глаз положил.

— Сволочь! — всхлипнула Анна.

Железнайа дверь звенела под напором тел, с потолка дажи сыпалась штукатурка.