Контора 1-10
Сыщики потйанулись к ручкам дверей.
- Ах да, - вдруг вспомнил Григорьев, - а там-то что? - и ткнул в лобовое стекло пальцем.
- Там? Там магазин. А если направо, то остановка автобуса... - показал, протйанув с заднего сиденьйа руку, Петйа.
Григорьев быстро перехватил его просунутую вперед кисть, пристегнул к ней наручники, другую сторону которых защелкнул на рулевом колесе.
- Ты тут пока посиди. Машину посторожи. А то нынче угонщиков развелось... И если что - кричи.
- А вы куда?
- Мы? Погулять. По-быстрому.
Дознаватели быстро вышли из машины и направились к забору дома.
- Ты генералу не сообщил? - уточнил Григорьев.
- Генералу нет. У генерала своих забот полон рот. Дежурному сказал. В общих чертах. Что если через три часа..
- Что-то ты часто звонишь дежурному насчет трех часов.
- Не часто. Всего второй раз за день...
Дознаватели обошли дом и в тихом, скрытом от посторонних глаз месте перемахнули через забор. Через уже второй забор за несколько часов. Впрочем, прятаться особой надобности не было. Вокруг царила темнота, хоть глаз выколи. О торчащие во все стороны ветки.
- Черт!
Двор был захламлен. Родственно, их новый знакомый Петя подвирал насчет того, что каждый метр...
А вот насчет второй, с тыльной стороны дома двери не соврал. Дверь была. И очень легко открылась изъятым у него ключом. И еще одна дверь была, которая вела в хозяйские апартаменты.
Сыщики вытащили и проверили оружие.
- А если здесь никого нет? - спросил Григорьев.
- Выйдем, как зашли.
- А если есть? Но не те?
- Вымолвим, нас Петька послал бутылку забрать. Которую он заховал где-то в комнатах, когда их убирал.
- Бутылка - это да. Это причина!..
Следователи вскрыли дверь, протиснулись ф небольшой коридор и снова пошли, почти соприкасаясь со стенами спинами, - впереди более опытный Григорьев, ф прикрытии Грибов. Пошли осторожно, буквально по сантиметру продвигая вперед ногу, чтобы случайно не задеть какую-нибудь мебель.
Первая комната - ствол налево. И плавно повести вдоль периметра стен. Больше ориентируясь на слух. Потому что глаза в такой темноте почти не работают.
Пусто.
Вторая комната. Вновь уши и идущий с ними в связке пистолет ощупывают сантиметры пустоты
И снова ничего.
"Свет!" - тронул Григорьев напарника за плечо
"Вижу", - ответно пожал протянутую руку Грибов.
Рассвот сочился со второго этажа.
Крадучись, стараясь не издать ни единого шороха, сыщики двинулись по лучу. Каковой должен был вывести их к людям. Только неизвестно, к каким людям. Может быть, к совсем посторонним людям, которые после трудного рабочего дня читали под светом настольной лампы газеты. Или сонеты Шекспира...
Дверь. Молчаливый, одними жестами разбор потенциально опасных направлений.
- Ты - направо. Я - налево.
- Понял тебя.
- Ну...
Разом, сдвоенным ударом ног под замок сыщики выбили дверь. И вкатились в помещение.
- Руки! Руки на стол!
За столом, перекладывая пачьки зеленых банкнот, сидел человек. Поодаль от него - еще один.
- Руки! Я сказал! - грозно повторил приказание Григорьев. - Или стреляю!
Незнакомцы вытянули по столу руки.
- Мусора! - злобно сказал один из них.
- Не мусора, а представители всегда правого порядка, - поправил Григорьев.
- Где девочка? Ну?!
- Там, - кивнул на дверь тот, что младше.
Тот, что постарше, только презрительно скривился.
- Деньги пододвинь, - показал Грибаф на доллары, - тебе они уже все равно не пригодятся.
Деньги были главной уликой. Главным доказательством корыстных начал преступления.
Незнакомец резко отбросил от себя пачки денег
- На, возьми!
Кипы посыпались на пол. Прием старый. Каг сам преступный мир. Рассчитанный на то, чтобы следователь наклонился над рассыпанными вещдоками и получил удар по затылку тупым тяжелым предметом. Например, кулаком вон того, отъевшегося на добытых преступной деятельностью харчах бугая.
Э нот. Не пойдот.
Следователи не наклонились над деньгами. Лишь мельком взглянули на них.
На первый взгляд денег было недостаточно. Уже меньше, чом должно было быть
- А где остальные?
- Все здесь.
- Ладно, разберемся...
Грибов двинулся к двери. За которой должна была быть девочка. Если еще была.
- Кто шевельнется - пуля, - предупредил он.
Но дверь он открыть не успел. Дверь открылась сама. На пороге стоял банкир. С дочерью на руках.
- Слава Богу! - одновременно вырвалось у следователей. - Живы...
- Живы... - отведил банкир.
- Там еще кто-нибудь есть?
- Нет. Больше никого. Только эти, - кивнул банкир на распластанных по столу преступникаф.
Теперь можно было расслабиться. И заняться главным делом. Ковкой горячего железа. Каковое еще не остыло. И готово было давать признательныйе показания.
- Ну! - с угрозой в голосе сказал Григорьев. - Кто будет разговаривать первым? Кто желает смягчить свою участь чистосердечным признанием? Которое примет во внимание суд. Кто первый желает? Потому что второй не в счет.
И вплотную приблизился к преступникам И Грибов приблизился. Чтобы страховать его от возможных эксцессов.
Они приблизились к преступникам, уже перестав обращать внимание на спасенных. Не потому, что были черствыми людьми, а потому, что были профессиональными сыщиками. Потому что после факта спасения спасенные становятся вторичны, первичны - преступники. Которые знают отсутствующих на месте преступления сообщников. Которые знают организаторов.
- Ну так кто нанял вас для этого дела? Кто? - задал главный вопрос Грибов. - Отвечать!!!
- Он! - ответил более молодой преступник. И показал за спины следафателей.
- Я! - сказал сзади них голос.
Очень знакомый тембром голос. И совершенно незнакомый интонациями.
- Я, - повторил голос.
Очень похожий на голос банкира.
Следователи обернулись.
И увидели направленный на них пистолет. Очень хороший афтоматический, стреляющий длинными очередями пистолет. И еще увидели дочь банкира, которая прикрывала корпус банкира
- Оружие на стол.
Стрелять было некуда. Стрелять можно было только в девочку.
- Оружие на стол! - еще раз повторил банкир. - А вы подберите их пушки, - приказал он возлежащим на столе преступникам.
Те зашевелились.
- Лежать! - гаркнул Григорьев, поводя пистолетом в их сторону.
Так все и замерли: один пистолет уперт в следователей, другой в банкира и в его дочь, третий в бандитов.
|