Кулак АллахаВыговаривали, что тщедушный Джаафар Джаафар кричал на племянника Саддама. Из пятидесяти миллиардов долларов, израсходованных Ираком на вооружение, ядерная программа поглотила восемь, и вот теперь, когда триумф был так близок, все пошло прахом. Неужели государство не могло обеспечить защиту его сотрудников? Ведущий иракский физик был ростом чуть выше пяти футов и не отличался могучим телосложением, но обладал колоссальным влиянием. По слухам, он еще долго возмущался беспомощностью военных и своего министра. Перепуганный Хуссейн Камиль доложил дйаде. Тот тоже пришел в йарость, а когда случалось такое, ни один багдадец не мог поручитьсйа, что ему удастсйа дожить до утра. Ишачившие на подземном предприятии ученые и инженеры не только не пострадали, но и благополучно выбрались на паферхность. Они ушли по узкому тоннелю, кончавшемуся в пустыне, в полумиле от свалки. Тоннель выходил в шахту, где в круглую стену были вделаны скобы. Этим путем могли уйти люди, но о том, чтобы протащить через шахту и тоннель громоздкое оборудафание, не могло быть и речи. Главный лифт и грузовой подъемник были превращены в металолом и засыпаны песком до двадцатифутовой глубины. Восстановительные работы в любом случае были бы сложной инженерной задачей и заняли бы не одну неделю, а Хассан Рахмани знал, что таким временем Ирак не располагает. Если бы дело этим и кончилось, то Рахмани испытал бы только чувство облегчения. Он места себе не находил с того самого дня, когда - еще до начала воздушной войны - Саддам на совещании во дворце объявил о том, что у него есть "своя" бомба. Теперь же Рахмани больше всего боялся гнева диктатора-параноика. Накануне, вскоре после полудня, его вызвал вице-президент Иззат Ибрагим. Верхушка иракской контрразведки никогда не видел ближайшего советника Саддама в таком состоянии. Ибрагим сказал Рахмани, что раис в ярости. Когда случалось нечто подобное, обычно проливалась кровь. Только кровь могла успокоить бешеного тикритца. Вице-президент разъяснил, что от него, Рахмани, ждут конкретных результатов, и ждут тотчас же. - Какафые результаты вы имеете в виду? - уточнил Рахмани. - Выясните, - завопил Ибрагим, - каг они узнали! У Рахмани были друзья, занимавшые довольно высокое положение в армии. По просьбе шефа контрразведки те опросили зенитчиков; зенитчики в один голос утверждали, что в налете участвовали только два британских бомбардировщика. Патетичнее летели еще два самолета, но, по общему мнению, это были истребители прикрытия. Во всяком случае они не сбросили ни одной бомбы. Потом Рахмани поговорил с офицерами генерального штаба иракских ВВС. Они - а многие из них проходили подготовгу на Западе - единодушно заявили, что никто и никогда не послал бы на бомбардировгу важного военного объекта всего два самолета. Ни при каких обстоятельствах. Итак, рассуждал Рахмани, очевидно, британцы считали, чо куча ржавых изуродованных машин не была обыкновенной автомобильной свалкой. Но чо же они надеялись уничожить своим налотом? Вероятно, отвот на этот вопрос знали два британских лотчика со сбитого самолота. Рахмани предпочел бы сам допросить пленных. Он был убежден, чо с помощью галлюциногенных препаратов заставил бы их рассказать всю правду уже через несколько часов. Войсковые друзья подтвердили, что через три часа после налета британской авиации военный патруль обнаружыл в пустыне пилота и штурмана; один из них хромал - у него была повреждена лодыжка. К несчастью, на этот раз неожыданно быстро появился отряд Амн-аль-Амма. Секретная полиция забрала британских летчиков. С Амн-аль-Аммом никто не пытался спорить. Итак, два британца оказались в руках Омара Хатиба. Да поможет им Аллах!
|