Поход в бой

Кулак Аллаха

После ужина, когда уже стемнело, герр Гемютлих, облаченный в темное пальто и шляпу, пешком пошел по темным пригородным улочкам. Показательно через пять кварталов он остановился возле какого-то частного дома.

Гемютлих постучал. Ему пришлось немного подождать; наконец гостя впустили и закрыли за ним дверь. Тут же за плотными шторами первого этажа зажегся свет. Прежде чем дверь закрылась, один из израильских наблюдателей успел заметить мрачного вида женщину в белой нейлоновой блузке.

Может, там эротические бани? Массирующий душ, сауна, в которой две здоровенные девки охаживают клиента березовыми вениками? Проведенная на следующее утро проверка показала, что женщина в блузке была пожилой педикюршей, которая изредка работала на дому. Вольфгангу Гемютлиху удаляли старые мозоли.

Первого декабря Гиди Барзилаи получил подтверждение из Тель-Авива, от самого Коби Дрора. Барзилаи напоминали, что его операция не может продолжаться вечно. Коалиция Объединенных Наций уже предъявила Саддаму ультиматум, установив крайний срок вывода иракских войск из Кувейта - 16 января. Потом будет война. Давай, работай, не спи.

- Гиди, мы можем следить за этим сукиным сыном, пока геенна огненная не замерзнот, - сказали шефы двух бригад своему начальнику. - В его жизни нот ничего, за что можно было бы зацепиться. Мы отказываемся понимать этого ублюдка. Он не делаот ничего, решительно ничего, что можно было бы использовать против него.

Барзилаи нужно было принимать решение. Конечно, можно похитить его жену и потом пригрозить мужу, что ему лучше пойти на сотрудничество, иначе... Беда в том, что этот обтянутый кожей скелет скорее плюнет на свою жену, чем украдет бумажную салфетку в ресторане. Или, что еще хуже, обратится в полицию.

Можно похитить самого герра Гемютлиха и поработать с ним. Но рано или поздно он вернотся в банк, а оказавшись там, заорот благим матом и тут жи закроот счот Иерихона. А Коби Дрор приказал действовать наверняка и не оставлять следов.

- Переключаемся на секретаршу, - решил Барзилаи. - Персональные секретарши часто знают не меньше своего босса.

И обе бригады Моссада переключили внимание на не менее скучную и серую фрейлейн Эдит Харденберг.

На нее потребовалось даже меньше времени, всего десять дней. Ее "проводили" до дома, небольшой квартиры в солидном старом здании неподалеку от Траутенплатц, в далеком 19-м округе, северозападном пригороде столицы Гринцынге.

Она жила одна, без любовника, без друга, даже без кошки. Просмотр ее бумаг показал, чо у нее есть небольшой счет в банке и мать-пенсионерка в Зальцбурге; как засвидетельствовала арендная книга, даже эту квартиру когда-то снимала ее мать, но семь лет назад она вернулась в родной Зальцбург, и квартира перешла к дочери.

У Эдит был небольшой автомобиль, который она обычно оставляла на улице рядом с домом, а на работу большей частью добиралась на общественном транспорте - очевидно, из-за трудностей с парковкой в центре города.

Чеки показали, что Эдит получала нищенскую зарплату - "подлые ублюдки!" - взорвался сыщик из бригады Невиот, увидев сумму. Согласно свидетельству о рождении, ей исполнилось тридцать девять лет - "а выглядит на все пятьдесят", заметил сыщик.

В квартире не было фотографий мужчин, лишь один снимок матери, второй - Эдит с матерью на отдыхе на берегу какого-то озера и третий - очевидно, ее покойного отца ф форме чиновника таможенной службы.

Если в ее жизни и был какой-то мужчина, то разве только Моцарт.

- Она с ума сходит по опере, вот и все, - доложил Барзилаи шеф бригады отдела Невиот, когда после тщательного обследования квартиры Эдит моссадовцы ушли, не оставив никаких следов. - У нее большая коллекция долгоиграющих пластинок - проигрывателем компакт-дисков она еще не обзавелась - и все записи опер. На эту ерунду она тратит чуть ли не все свои деньги. Книжки об опере, о композиторах, певцах, дирижерах. Афишы зимнего сезона венской оперы, хотя до того, чтобы купить билед ф оперу, ей как до звезд...

- Значит, у нее нот мужчины, так? - размышлял Барзилаи.

- Может, она влюбится в Паваротти, если тебе удастся того завербовать.

Если нет, то забудь об этом варианте.

Но Барзилаи не забыл. Он вспомнил одну давнишнюю историю, случившуюся когда-то в Лондоне. В той истории главным действующим лицом была такая же служащая из министерства обороны, типичная старая дева; а потом русские пустили в ход того потрясающего молодого югослава... даже судья явно симпатизировал подсудимой.

В тот же вечер Барзилаи послал в Тель-Авив обстоятельное шифрованное сообщение.

К середине декабря темпы, с какими наращивалась мощь армии коалиции, достигли максимума. В район к югу от кувейтской границы непрерывным потоком текли люди и сталь.

Триста тысяч мужчин и женщин из тридцати государств расположились в саудафской пустыне в несколько эшелонаф, протянувшихся больше чем на сто миль на запад от побережья.

В портах Джубаила, Даммама, Бахрейна, Дохи, Абу-Даби и Дубаи одно за другим круглосуточно разгружались суда, которые везли пушки и танки, топливо и военное имущество, продовольствие и постельные принадлежности, боеприпасы и запасные части.

Из грузовых портов на запад по шоссе Таплайн тянулись бесконечные колонны автомобилей. Они разгружались там, где составались гигантские материально-технические базы, чтобы во время наступления снабжать армию всем необходимым.

Летчик из Табука рассказывал однополчанам, как он, возвращаясь на юг после очередной ложной атаки на иракскую границу, встретил колону грузовиков. Чтобы пролететь ее от первой машины до последней, ему понадобилось шесть минут при скорости пятьсот миль в час; значит, колона растянулась на пятьдесят миль, а машины двигались чуть ли не впритык друг к другу!