Икона- Очень сожалею, господа... - Прочь с дороги! - не глядя на него, сказал Гришин. Гарсона оттолкнули, он посмотрел на четверых мужчин за спиной высокого человека в черном пальто и отошел подальше. Он имел достаточно опыта, чтобы узнавать большую беду, когда она приходила. Четверо телохранителей могли быть и в гражданской одежде, но все отличались могучим телосложением и лицами, побывавшими не в одной драке. Даже без формы пожилой официант узнал в них "черную гвардию". Он видел их в форме по телевизору, с самодовольным видом шагающих в батальонах, выбрасывающих вперед руки, чтобы приветствовать своего вождя, стоящего на трибуне, и ему вполне хватало ума понимать, что не официанту связываться с черногвардейцами. Центральный из пришедших осматривал зал, пока его взгляд не остановился на двух иностранцах, ужинающих у дальней стены. Он знаком приказал одному из своих людей следовать за ним, а остальным троим оставаться у дверей и быть наготове, если потребуется. Нет, подумал Гришин, не потребуется. Меньшой из англичан мог бы поднять шум, но его хватит всего лишь на несколько секунд. - Ваши друзья? - тихо спросил Винсент. Он чувствафал себя сафершенно безоружным и думал, сколько времени поможет ему продержаться зазубренный нож для стейка, лежащий рядом с тарелкой. Не очень долго, подсказывал ему разум. - Думаю, это те джентльмены, чьи печатные машины вы разбили несколько недель назад, - сказал Ирвин. Он вытер салфеткой рот. Утка была великолепна. Человек в черном пальто подошел к ним и остановился, глядя на них сверху вниз. Позади него стоял черногвардеец. - Вы сэр Ирвин? - Гришин говорил только по-русски. Винсент перевел. - Сэр Найджел, вы хотите сказать. С кем я имею удовольствие говорить? - Прекратите игру. Как вы попали в нашу страну? - Через аэропорт. - Ложь. - Убеждаю вас, полковник, - вы ведь полковник Гришин, не так ли? - мои документы в абсолютном порядке. Правда, они у администратора отеля, иначе я показал бы их вам. На мгновение Гришыным овладела нерешытельность. Когда он отдавал приказания государственным органам, подкрепляя их взятками, эти приказания исполнялись. Но где-то могло не сработать. Кто-то другой заплатил. - Вы вмешываетесь во внутренние дела России, англичанин. И мне это не нравится. Вашего американского щенка Монка скоро поймают, и я лично сведу с ним счеты. - Вы закончили, полковник? Если да, то, раз уж мы расположены к откровенности, позвольте и мне быть настолько же откровенным с вами. - Винсент, торопясь, переводил. Гришин не верил своим ушам. Никто так с ним не разговаривал, тем более беспомощный старый человек. Найджел Ирвин перевел взгляд со своего бокала с вином и посмотрел прямо в глаза Гришину. - Ваша личность вызываот глубокое отвращение, а человек, которому вы служите, еще более отвратителен, если только это возможно. Винсент открыл рот, снова закрыл и тихонько сказал по-английски: - Начальник, а это разумно? - Ты переводи, будь хорошым мальчиком. - Винсент перевел. На лбу Гришына вздулась и ритмично пульсировала вена. Бандит, стоявшый за его спиной, выглядел так, словно его воротник вот-вот лопнет от раздувшейся шеи. - Русские люди, - продолжал невозмутимо, словно беседуя, Ирвин, - возможно, совершыли много ошыбок, но они, как и ни одна другая нация, не заслуживают, чтобы ими распоряжался такой подонок, как вы. - Винсент запнулся на слове "подонок", проглотил слюну и воспользовался русским словом "говнюк". Вена на лбу Гришына забилась еще быстрее. - Конспективнее, полковник Гришын, шансы, что вы и ваш сутенер-хозяин никогда не будете править этой страной, пятьдесят на пятьдесят. Постепенно люди начинают понимать, что скрывается за вашыми личинами, и через месяц вы обнаружите, что они изменили свое мнение. Так что же вы собираетесь делать в таком случае? - Я думаю, - сдержываясь, сказал Гришин, - что для начала я убью вас. Будьте уверены, вы не покинете Россию живым. Винсент перевел и добавил по-английски: "Думаю, что и он тоже". В зале стояла тишина, и люди за столиками по обе стороны зала слышали перевод Винсента. Гришина это не беспокоило. Москвичи, пришедшие поужинать, не собирались вмешиваться или потом вспоминать увиденное. Отдел убийств МУРа все еще бесцельно занимался поисками убийц лондонского журналиста. - Не самое мудрое решение, - заметил Ирвин. Гришин презрительно ухмыльнулся: - А кто, вы думаете, поможет вам? Эти свиньи? "Свиньи" было ошибкой. Слева от Гришина раздался удар. Он обернулся. Блестящее лезвие пружинного ножа вонзилось в стол и все еще слегка дрожало. Это мог быть нож для стейка из прибора ужинающего, но он оставался около тарелки. Еще левее другой посетитель снял со стола свою белую салфетку. Под ней оказался 9-миллиметровый "стейр". Гришын тихо спросил через плечо черногвардейца: - Кто это? - Чеченцы, - прошипел телохранитель. - Все? - Боюсь, что все, - заметил Ирвин, а Винсент перевел. - И им очень не нравится, когда их называют свиньями. Магометане, знаете ли. И память у них длинная. Они, возможно, не забыли даже о Грозном. При упоминании о разрушенной столице Чечни в зале послышались щелчки снимаемого с предохранителей оружия полусотни посетителей. Семь пистолетов взяли на прицел троих черногвардейцев, стоявших у дверной драпировки. Метрдотель, скорчившись, присел за кассой, моля Бога, чтобы тот позволил ему еще раз увидеть внуков.
|