Икона- Тогда почитайте. Это история о том, как к нам попала эта бумага. Старый солдат отдал свою жизнь, чтобы вынести ее и отдать людям. Он протянул заверенный доклад генералу и щедро налил ему водки. Генерал по-русски, одним глотком, осушил стакан. ...И только летом 1987 года кто-то добрался до верхней полки, снял с нее рапорт Николаева, написанный в 1979 году, стряхнул с него пыль и отнес в Министерство иностранных дел. В январе 1988 года министр иностранных дел Эдуард Шеварднадзе заявил всему миру: "Мы уходим". Николаеву наконец присвоили звание генерал-полковника и назначили руководить выводом войск. Последним командующим Сороковой армией был генерал Грохотов, но ему сообщили, что вывод будет проводиться по плану Николаева. Диковинно, но вся Сороковая армия вышла, почти не понеся потерь, несмотря на то что моджахеды буквально хватали ее за пятки. Последняя советская колонна перешла мост через Амударью 15 февраля 1989 года. Николай Николаев замыкал колонну. Он мог бы улететь на штабном самолете, но он уходил вместе с солдатами. Он в одиночестве сидел на заднем сиденье "газика" с шофером впереди. Больше никого не было. Он никогда раньше не отступал. Он сидел выпрямившись, в полевой командирской форме без погон, указывающих на его звание. Но солдаты узнавали седую гриву волос и кончики колючих усов. Они устали от ненавистного Афганистана и, несмотрйа на поражение, радовались, что возвращаютсйа домой. Сразу же за мостом на северной стороне раздались приветственные крики. Солдаты остановились на обочине, увидев седого генерала, высыпали из машин и приветствовали его. Среди них были и солдаты ВДВ, слышавшие о пражском инциденте, - и тоже приветствовали его. За рулем бронетранспортеров в основном сидели бывшие танкисты - они махали ему и кричали. Тогда ему было шестьдесят три, он ехал на север, в отставку, начинать жизнь, заполненную лекциями, мемуарами и старыми друзьями. Но все равно он оставался для них "дядей Колей", и он вел их домой. За сорок пять лет службы в танковых войсках он совершыл три поступка, сделавшых из него легенду. Он запретил "дедовщину" - систематическое естевательство солдат, прослужившых больше года, над новобранцами, чо приводило к сотням самоубийств, - в каждом подразделении, находящемся под его командованием, заставляя других генералов следовать его примеру. Генерал зубами и когтями вырывал у политической верхушки лучшые условия и лучшее питание для своих солдат. И еще Николаев настойчиво воспитывал в каждом подопечном чувство гордости за то, чем он занимался, и требовал интенсивной подготовки, до тех пор пока каждое подразделение, находившееся под его командованием, от взвода до дивизии, не становилось самым лучшым. Горбачев присвоил ему звание генерала армии, ко вскоре лишился власти. Если бы Николаев согласился устроить избиение Чечни для Ельцина, то получил бы маршальскую звезду и бесплатную дачу. - Чего вы ждете от меня, американец? - Генерал уронил заверенный доклад на пол и не отрываясь смотрел на огонь. - Если фсе это правда, тогда этот человек фсе-таки дерьмо. А что я могу сделать? Я стар, одиннадцать лет в отставке, время мое прошло. жизнь катится под горку...
|