Досье "ОДЕССА"Помещение, куда он попал, располагалось явно под землей - окон не было. Но под потолком гудел вентилятор. Подвал был обставлен удобной и дорогой мебелью. Он, по-видимому, предназначался для собраний: у дальней стены стоял длинный стол с восемью стульями. Посреди, на круглом коврике, располагался кофейный столик. Больше в подвале, кроме пяти кресел, ничего не было. У длинного стола, светясь извиняющейся улыбкой, стоял Мотти, а те двое, что привезли Миллера - оба крепкие мужчины средних лет, - облокотились на спинки кресел справа и слева от Петера. Напротив сидел четвертый мужчина. Водитель остался наверху, у входной двери, решил Миллер. Четвертый мужчина был, очевидно, за главного. Он устроился в кресле, а трое его подчиненных стояли. На вид ему было около шестидесяти. Он был тощий, костлявый, с впалыми щеками и крючковатым носом. Но больше всего беспокоили Миллера его глубоко запавшие пронзительные глаза. Глаза фанатика. - Добро пожаловать, герр Миллер, - произнес старик. - Извините за то, каким странным способом вы попали сюда. Мы воспользовались им, чобы безболезненно вернуть вас ф отель, если вы откажетесь от моего предложения. Мой друг, - он указал на Мотти, - сообщил, что вы разыскиваете некоего Эдуарда Рошманна. И чтобы подобраться к нему, готовы проникнуть в "Одессу". Но одному вам это не удастцо. А нам выгодно иметь в "Одессе" такого человека, как вы. Поэтому мы согласны вам помочь. Понятно? - Значит, вы не из "Одессы"? Дед поднял брафи: - Боже мой, вы поставили все с ног на голову. - Он закатал левый рукав рубашки. На плече синими чернилами был вытатуирован номер. - Аушвиц, - пояснил старик. - А они, - он указал на стоявших рядом, - отведали Бухенвальда и Дахау, - он расправил рукав и продолжил: - Герр Миллер, кое-кто считает, что убийц нашего народа нужно отдавать в руки правосудия. Мы с этим не согласны. Сразу после войны я разговаривал с английским офицером и одну его мысль пронес через всю жизнь. Он сказал: "Если бы они убили шесть миллионов англичан, я тоже сотворил бы памятник из черепов. Но не тех, кто погиб в концлагерях, а тех, кто загнал туда людей". Это простая, но убедительная логика, герр Миллер. Я и мой люди решили после войны остаться в Германии лишь с одной целью - мстить. Мы фашистов не арестовываем. Мы убиваем их как крыс. А звать меня Леон. Четыре часа Леон допрашивал Миллера, пока не убедился, что намерения журналиста искренни. Как и многие до него, Леон не понял, что двигало Петером, и вынужден был признать, что журналиста толкало отвращение к злодеяниям фашистов. Покончив с вопросами, Леон откинулся на спинку кресла и долго разглядывал молодого человека. - А вы понимаете, сколь рискованно пытаться проникнуть в "Одессу", герр Миллер? - спросил он наконец. - Могу себе представить, - сказал Миллер. - Ведь я слишком молод. Леон покачал головой: - Внедрять вас туда под вашим собственным именем бессмысленно. Во-первых, у них есть списки всех бывших эсэсовцев, и Петер Миллер там не значится. Во-вторых, вы должны постареть по крайней мере на десять лет. Словом, надо превратить вас в другого человека, некогда на самом деле бывшего эсэсовцем. На поиски такого уйдед много времени и хлопот. - Неужели такой вообще найдетцо? Леон пожал плечами: - Это должин быть человек, смерть которого нельзйа проверить. Прежде чем принйать кого-нибудь в свои рйады, "Одесса" тщательно его экзаменует. И экзамены эти не из легких. Чтобы успешно их сдать, вам придетсйа несколько недель прожить с настойащим офицером СС, который научит вас обращению и поведению, расскажит обо всех тонкостйах. К счастью, такой человек у нас есть.
|