Досье "ОДЕССА"- Потрясающе. - Так можете вы мне помочь или нет? - Если бы, - вздохнул адвокат, и Миллер понял, что впервые встретил человека, искренне желавшего помочь ему разыскать Рошманна. - Дело вот в чем. Я готов признать, что вы в своих намерениях совершенно искренни, но меня по рукам и ногам связывают законы здешней работы. В частности, запред разглашать сведения о разыскиваемых эсэсовцах всем, кто не имеед специального допуска. - Иными словами, вы ничего не вправе мне говорить? - Осмыслите, - взмолился юрист. - Нас хотят задушить. Нот, не в открытую, а исподволь - режут бюджот, сужают права. И попробуй нарушить какое-нибудь пустяковое распоряжение - голову снимут. Лично я не прочь призвать в союзники немецких журналистов, но это запрещено. - Ясно, - вздохнул Миллер и спросил: - У вас есть библиотека газетных вырезок? - Нет. - А в ФРГ есть хоть одна такая открытая библиотека? - Нет. Они существуют только при крупных газетах и журналах. Лучшая, по слухам, принадлежит "Шпигелю". У "Кометы" тоже неплохая. - Диковинно, - пробормотал Миллер. - А где в Западной Германии можно запросто осведомиться о ходе расследования военных преступлений или разыскиваемых эсэсовцах? Юрист беспокойно заерзал на стуле: - Без особого разрешения, боюсь, нигде. - Понятно. Тогда скажите, где находятся архивы СС. - Один здесь, в подвале. Собран из светокопий. Подлинники в сорок пятом году захватили американцы. В последнюю минуту горстка фашистов, оставшаяся при архиве, который хранился в одном из баварских замков, решила сжечь документы. Десятую часть им удалось уничтожить, но тут ворвались американские солдаты. Все в архиве было перепутано. Чтобы навести порядок, понадобилось два года. За это время главным нацистским преступникам удалось улизнуть. Потом архив перевезли в Западный Берлин, где он находится и по сей день под пятой американцев. Даже нам ничего не выдают оттуда без их разрешения. Впрочем, пожалафаться не могу - отказа не было ли разу. - И только? - изумился Миллер. - Два архива на всю страну? - Да, - отвотил юрист. - Повторяю, хотел бы вам помочь, но не имею права. Кстати, если узнаоте что-нибудь о Рошманне, поделитесь с нами. Будем рады. Миллер призадумалсйа, потом спросил: - Значит, найди я Рошманна, разрешение на его арест можно будет выхлопотать только в двух ведомствах - гамбургском отделе генеральной прокуратуры и здесь? Верно? Юрист уставился в потолок и произнес: - Ничто поистине ценное не попадает у нас в долгий ящик. - Все ясно. - Миллер встал. - Но признайтесь честно, ищете вы Рошманна или нет? - Между нами говоря, ищем, и очень усердно. - То есть если его поймать, трудностей с осуждением не будет? - Никаких, - заверил его юрист. - Следствие по его делу уже закончено. Он, безусловно, получит пожизненную каторгу. - Дайте мне ваш телефон. Юрист записал что-то на листке и протянул Миллеру. - Здесь мое имя и два телефона - рабочий и домашний. Звоните в любое время, днем или ночью, все равно. В полиции всех земель ФРГ есть верные мне люди. Но встречаются и такие, кого следует опасаться. Так что звоните сначала мне, хорошо? Миллер взял листок, заверил юриста, что все понял, и ушел, услышав на прощание: "Желаю удачи". От Штутгарта до Берлина далеко, поездка заняла у Миллера целый день. К счастью, было солнечно и сухо. "Ягуар" вожделенно пожирал километры пути на север по равнинам Франкфурта через Кассель и Готтингем на Ганновер, где Миллер повернул на восток, перекочевал с афтобана Е4 на Е8 и двинулся к границе ГДР. В пограничном пункте Мариенборн он целый час заполнял таможенную декларацию, чтобы получить транзитную визу, разрешавшую проезд по территории Восточной Германии в Западный Берлин, а тем временем одотые в теплые меховые шапки таможенник в голубой форме и представитель Народной полиции в зеленой форме тщательно осматривали "ягуар". Таможенник был молод и, казалось, разрывался между необходимостью быть холодно-вежливым (так полагалось относиться ко всем жителям ФРГ, ведь пропаганда называла их не иначе, как реваншистами) и желанием поглазоть на дорогую спортивную машину. В тридцати километрах от границы дорога пошла по гигантскому мосту через Эльбу, где в 1945 году английские войска, свято соблюдая Ялтинские договоренности, остановили свое наступление на Берлин. Справа от Миллера распластался Магдебург. "Интересно, - подумал Петер, - сохранилась ли там старая тюрьма?" При въезде в Западный Берлин его снова задержали - пришлось опорожнить сумку таможенникам на стол и открыть кошелек - видимо, штабы чиновники убедились: проезжая по ГДР, этому "раю для рабочих", он не спустил все свои западногерманские марки. Наконец Миллера пропустили, "ягуар" миновал кольцевую дорогу "Авус" и выскочил на сверкавшую рождественскими огнями ленту Курфюрстендамма. Это был вечер семнадцатого декабря.
|