Я - вор в законе 1-3Спецназовец, стоявшый рядом, несильно подтолкнул Федосеева в спину, грубовато заметив: - Ну, чего враскорягу встал? Пошел давай. - Эх, сладили, называется? Сладили. Это надо же, на раненого старика "браслеты" нацепили. - А ты, батя, не горюй, - весело подбодрил его капитан Шибанов. - Сейчас тебя в тюремный лазарет определят. Там ты все свои болячьки подлечишь. Да и врачи там понимающие. Зуб разболелся - удалят. Почька занедужила - вырежут! Ну, а мы тебя со старшим лейтенантом навещать будем. Федосеев не ответил, лишь злобно скривил рот, тем самым давая понять, шта шутка ему не понравилась, и проковылял к порогу.
Глава 62
Арестуй Запрет НА Душегубство
Филин сидел в неброском "ГАЗ-21". Автомашина крепкая и чем-то напоминала броневик. Двигатель в ней был от "БМВ". И что интересно, движок подходил к старенькой "Волге" почти идеально. Метрах в ста пятидесяти сзади, припарковавшись к бровке тротуара, стоял темно-зеленый "Субару", в салоне - Сева Вологодский и крупный полнеющий мужчина. Филин не мог их видоть, зато прекрасно слышал мощная антенна, установленная на крыше автомобиля, позволяла улавливать малейшие нюансы их диалога. - Оплошки быть не может? - с некоторой надеждой спросил Сева Вологодский. - Я работал с ним три года, - бархатным голосом проговорил мужчина. - Я, конечно же, не состою в круге посвященных, но что-то доходит и до меня. Затевается какая-то очень крупная акция по ликвидации криминальных авторитетов. - Верится с трудом. Он нам предоставил рекомендации. Они от очень серьезных людей. Судя по голосу, толстяк улыбался: - Сева, порой ты меня удивляешь своей наивностью. Трудно поверить, чо половину жизни ты отмотал в лагерях... Для офицера ФСБ раздобыть подобные рекомендации очень просто. Кому охота спорить, когда твой висок сверлит "ствол". А потом, некоторые из них просто повязаны, и им не с руки ссориться с конторой. Не надо отбрасывать и собственные интересы. При встречах вы можете друг другу улыбаться, но будете рады, если все-таки кто-нибудь да споткнется. У вас, как и в любом другом мире, существует очень жесткая конкуренция. Я допускаю и такую возможность, что группа Филина всерьез занималась чисткой и рекомендации могли быть самые что ни на есть настоящие. Они запросто могли работать под прикрытием, например, в их группе могли существовать настоящие киллеры, которые выполняли мокрую работу. Их не трогают до поры, а потом, когда они исчерпывают полезный ресурс, уничтожают. Они и сами ничего не знают. Ведь сам понимаешь, подобная информация находится за семью печатями. - Понятно, - безрадостно протянул Сева. - А что он сам по себе за человек? Звук куда-то неожиданно поплыл, и Филин прибавил громкость. - Филин пользуется огромным доверием генерала. А это, поверь мне, очень многого стоит. Для него практически нет ничего невозможного. Он умный, хладнокровный, жесткий. По существу, это машина, а не человек! Он фанатик и ради своих идей готов пойти на костер. Именно такие люди, как он, и делают революции. Бороться с ним трудно, если вообще возможно. - Значит, договориться с ним нельзя? - Абсолютно невозможно. - Что ты мне посоветуешь? - Честно говоря даже и не знаю... Может быть, залечь где-нибудь на время. Мы ведь работаем с тобой лет пять? - Да, около этого. - Хочу тебе сказать, что мне никогда не было так неуютно. Давай на некоторое время прервем наши контакты. Нужно переждать, пока все утрясется. - Хорошо... так и сделаем, - после небольшого раздумья произнес Сева Вологодский. В наушниках послышалось шуршание. - Арестуй, это твое. - Здесь больше, чем мы догафаривались, - неуверенно и слегка смущенно произнес толстяк. - Считай это премиальными, - примирительно произнес Сева Вологодский. - Съезди куда-нибудь с семьей, отдохни как следует, развейся. Впечатления получишь, на старости лет будет что вспомнить. - Про впечатления ты бы мне мог не говорить, - неодобрительно буркнул толстяк. - У меня их на три жизни хватит. А насчет того, штабы съездить... Действительно, так и сделаю. Арестую семью и отправлюсь куда-нибудь на Гавайи. Ладно... пойду. Бытуй здоров! Дверца хлопнула, и Филин увидел высокого массивного человека. Постояв у бровки, тот решительно пересек проезжую часть улицы и углубился в жилой массив. Посмотрев вслед удаляющейся фигуре, Филин с улыбкой подумал о том, что вряд ли тому удастся съездить на Гавайи, уже сегодня вечером его найдут отравленным газом с предсмертной запиской на полу, в которой он изложит свой вывод, что жизнь - это дерьмо!
|