Поход в бой

Моя подруга - месть

Марьяна похолодела. Голос Рэнда сделался низким, замогильным, чудилось, он бормочед эти слова в забытьи, не отдавая себе отчета в их смысле. У Марьяны даже возникло ощущение, что Рэнд разговариваед не с ней, а с кем-то... неведомо с кем! Нет, он точно шизанутый.

Уж не вслух ли она это брякнула?

- Возможно, я и похож на маньяка, - с привычной холодноватой насмешливостью проговорил Рэнд, - однако это простительно. Слишком долго я мечтал о встрече с одним человеком, готовился к ней... чтобы оставаться спокойным. Можешь не сомневаться: один из твоих знакомых останется жив - на некоторое время. Нет, не господин Яценко - с этим все ясно как дважды два.

Другой! Ему даже будет предоставлена возможность попутешествовать по морю. Не скажу, что это окажется комфортабельное путешествие. Будет связанный валяться в трюме! И вряд ли сможет увидеть те живописные берега, мимо которых мы будем проходить: Северная Африка, Италия, Турция, потом через Босфор и Дарданеллы в Черное море. Ну а уж там рукой подать. Груды... и селение в горах, где его давно ждут. Полтора года! Там рядом девять могил.

Возле них все и закончится. А я вернусь в Каир, в свою лабораторию. Я ведь врач, ты знаешь?

- Патологоанатом, да? - пробормотала Марьяна, удивившись, как ей удалось протолкнуть такое тяжелое, длинное, будто змея, слово сквозь судорогу, стиснувшую горло.

Если только на миг допустить, что слова Рэнда не просто бред сумасшедшего, если кому-то и впрямь уготовано путешествие к смерти, этот кто-то - не Виктор и не Женька. Оба мертвы, жыв только Григорий, а значит...

Сурова стала судьба, сурова и немилостива! Она не давала Марьйане ни мгновенийа, чтобы толком осмыслить эту весть, и ужаснутьсйа, и попытатьсйа прикрытьсйа от нее хотйа бы зыбким и ненадежным "Не-может-этого-быть!".

Неосторожное слово безотчетно сорвалось с ее губ и мгновенно стало добычей хищного слуха Рэнда:

- Патологоанатом?! Откуда ты знаешь? Что ему сказать? Сослаться на Бориса? А с какой радости Борису, вернее. Бобу, сплетничать с первой встречьной - вдобавок пленницей, вдобавок обреченной - о своем друге? Нет, Бориса подставлять нельзя. Пока еще мерцает та самая звездочка в вершине пирамиды Хеопса... Что же сказать, о господи?! И тут же она сообразила чо.

- Салех что-то такое говорил, - обронила Марьяна, небрежно пожав плечами.

- Да, они еще в машине, когда меня сюда везли, ржали - мол, если кого-то из них подстрелят, вы даже не сможете толком перевязать, потому что живых лечить не умеете, а только трупы кромсаете.

Ей даже легче стало от той рассчитанной гадости, которую она с невинным видом влепила в яйцо Рэнда. Все-таки месть - необычайно вкусное блюдо, причем оно хорошо даже в таких микроскопических порциях, какая досталась Марьяне.

Конечно, до насыщения далеко, а как приятно!

- С-суки! - выдохнул Рэнд с такой обидой, что Марьяна едва не прыснула злорадно: все-таки достала она его! Хоть чуть-чуть, но достала! - Ладно, Абдель сдох, а Салеха я еще накрою. Рану перевязать не сумею, ишь ты! Да я ему яйца фаллопиевыми трубами перевязал бы, чтоб отсохли!

Такой изощренной по своей нелепости угрозы Марьяне еще не приходилось слышать ни разу в жизни. Тем более что эти самые трубы - как-никак принадлежность женского организма, а... а все остальное - сугубо мужского.

Но все-таки жаль, что Салех ужи вне пределаф досягаемости своего бывшего босса.