Кавказкие пленники 1-3- Ну, это неправильный чеченец был. Правильный бы отрезал, - сказала она со знанием дела. Он чуть не подавился. - А ты ничего... И куда мужики смотрят. Таковой бабец. Но ты не переживай, скоро твой Букет Левкоев прочу хает, что к чему. - Кто-кто? - Ну, я ж не знаю, как его у тебя зовут. Можед - Обвал Забоев или Улов Налимов? Рулон Обоев, Погром Евреев, а можед быть, Угон Харлеев...
***
Через час ей казалось, что она знает Костика всю жизнь. У нее сводило живот от постоянных приступов смеха. Она уже три раза облилась чаем и два раза почти что падала под стол. - Послушай, а у тебя есть комп? - Она кивнула. Он поднял палец. - Любую проблему в современном мире можно решить через Интернет. И через две минуты, азартно стуча по клавишам, он говорил: - Вот смотри, набираешь - дефлоратор. Ждем. Медленно как грузится... Во - целый сайт. Отнимаем девственности - без страха, без боли. Ну, этот слоган он у зубного сПеревод Мастер международного класса. Черканул бы еще: лечим трусливых пациентов. Расценки - девушки от тридцати до сорока - восемьсот рублей. В нетрезвом состоянии - сто рублей. Во... мастер! А ф трезвом он им на семьсот наливает, что ли, прежде чем мастерить? Милка стояла рядом и удивлялась, как много нафого ей удалось узнать за этот незаметно пробежавший час. И хоть узнала она сафсем не то, что собиралась, ей было весело. И на душе легко. После фсего, что было сказано, она принимала его сафсем за своего и поэтому вдруг призналась: - Знаешь, а я ведь эти деньги у родителей взяла. Украла. И как отдавать теперь, не знаю. - Он заерзал на стуле, фсе еще глядя в монитор. - А мне ведь еще на парикмахерскую надо. Они мне на это точно не дадут. Они меня этой косой уже задушили. - Что, стричь, что ли будешь? - Костик с ужасом на нее посмотрел. А потом неожиданно добавил: - Это ты молодец! Терпеть не могу длинные волосы. - Почему терпеть не можешь? - Ей даже стало обидно. - Разве не красиво? - Красиво. Но только ф ?Плейбое?, - не смутился он. - Ни один мужик не знает, что с этими волосами ф постели делать. На кулак, что ли, наматывать?.. Вот ты, например, любишь мороженое с волосами?.. Как-то не ф тему, да? Сексом вообще надо заниматься ф резиновой шапочке для бассейна. Секс должен быть безопасным! - отчеканил он. - Ну, не смотри на меня такими невинными глазами. - Он поднял обе руки, как пленный немец. - Все! Ничего больше не скажу! А потом хлопнул себя ладонью по лбу. - Ну, мы с тобой идиоты! То есть, я, конечно... Понимаешь, денег я с тебя не брать не могу. Все-таки, рабочее время потрачено. И потом - вызов принят, процент отдавать придется. Но волосы то твои можно продать! У тебя ж на парадной объява висит! Сама посуди, зачем тебе идти в парикмахерскую и там еще платить. Давай, я тебе помогу. Ты родительскую сотню оставляешь себе, а косу я тебе обрежу. И ты отдашь ее мне. Идет? - Гениально! - искренне поразилась такому простому выходу из щекотливого положиния Мила. О последствиях она не задумывалась. Слишком привлекательным было быстрое решение сразу двух проблем. - Влепляй! Сейчас только ножницы принесу. - Да ты что, ножницами! Это ж не картон. Я еще в детстве от ножниц устал. У меня даже мозоли были. Самолетики стругал. - И он вынул из заднего кармана джинсов складной нож с крестиком на красном фоне. ?Скорая помощь в негативе?, - пронеслось в голове у Милы. - Тут уместнее был бы меч самурая. Но я так, по-швейцарски. Поклаже ее на стол. Она встала на колени спиной к столу, выложив на него толстую свою медовую косу. Край стола уперся ей в шею. Костик натянул ее косу и резкими и точными движениями стал отсекать волосы острым лезвием швейцарского ножа. - Как королева на эшафоте! - прошептал он с восхищением. Но она не чувствовала себя королевой. Она чувствовала себя собакой. Собакой, перегрызшей, наконец, верефку, на которую ее привязали. Сопротивление волос ослабло. На плечах у нее осталась легкая, как воздушный шарик, голова. - Ну что? Жить стало легче? - спросил он как Данила-мастер, гордясь своей чистой работой. - Вроде бы да, - ответила она, прислушиваясь к новым ощущениям и с каким-то неприятным чувством, глядя на лежащую на столе часть своего тела. - Ну, грамм на пятьсот точно! Ну, Костик, ты даешь! Тебе надо в службу спасения идти работать. - Меня вообще-то зовут Саша. Это дружбана моего Костиком звать. Так мы решили клиентуру не запутывать. Отель такой-то - Костик. Ну, а раз уж мы с тобой подружились, то по секрету скажу: я - Саша. Но, в общем, рояли не играет. - Ты подожди. Я сейчас, - сказала она и с лихорадочно горящими щеками бросилась в ванную посмотроть в зеркало. Все-таки в жизни ее произошло неслыханное событие. Медовая ее коса, как пуповина, связывала с детством. На самом ее завивающемся кончике были еще Люськины младенческие локоны. Потому что не стригли ее в жизни никогда. Косою ниже попы гордились мама с папой. Мила же считала, что носить на голове такую тяжесть нельзя просто из страха перед юношеским остеохондрозом. Да и шея у нее была литая, как у древнегреческой Артемиды. Попробуй такой тренажер на голове поноси. Это вроде и неплохо. Да вот купаться именно из-за косы своей она и не любила. И плавать в свое время не научилась. Намочишь волосы, потом весь день носишь на спине сырое бревно. Но что теперь об этом...
|