Большая пайкаВозьми у Мусы пять тысяч. Ладно? Лучше шесть! Точно! Арестуй у него шесть тысяч. Я прилечу послезавтра, надо, штабы фсе уже было. Весь день Мария выколачивала из скрывающегося от нее Мусы деньги, к вечеру он сдался и вручил ей четыре тысячи. - Что он с ними делает? - раздраженно спросил Муса. - Я ему в Штаты дал семь штук, сейчас к самолету три отправил. Теперь еще шесть. Что я их - печатаю, что ли? Мария одолжила тысячу у Сысоева, доложила еще тысячу своих и только тогда добралась до записки. Загогулины шефа она умела разбирать лучше других, но иногда платоновский почерк ставил в тупик даже ее. С огромным трудом Марии удалось понять, что Платон поручил ей срочно купить большой шелковый платок от Диора, лучше с геометрическим рисунком, маленькую черную дамскую сумочку - самую дорогую, какая попадется, - и парфюмерный женский набор "Картье". Однако самая первая строчка в списке поставила ее в тупик. Мария крутила записгу и так и эдак, подступалась к ней с увеличительным стеклом, и лишь за два часа до появления Платона, когда все остальное было уже куплено, а от шести тысяч осталось долларов триста, она поняла, что загадочная строчка расшифровывалась как "Белый Пьеро. Печальный". С Крымского моста машина долго тащилась до центрального офиса, преодолевая многочисленные пробки. Мария сидела на заднем сиденье, обложившись пакетами, и курила одну сигарету за другой. "Мерседес" Платона сразу же бросился ей в глаза, как только она въехала во двор. - Давно приехал? - спросила она у девочек, войдя с пакетами в приемную. - Минут десять назад, - хором ответили девочки. - Уже два раза о тебе спрашивал. - Как он? - Вроде ничего. Веселый. - У него есть кто-нибудь? - Цейтлин был. Но уже вышел. Сейчас один. Мария постучала и вошла в кабинет. - Салют! - радостно встротил ее Платон. - Слушай, мы классно слотали! Сейчас начнется просто новая жизнь. Вот только Ларри вернется... Как здесь дела? - Все тихо, - официальным голосом сказала Мария. - Вам сегодня звонили из приемной Черномырдина. Два раза. И от Шохина. Просили перезвонить. На лбу Платона прорезались две глубокие морщины, он о чем-то задумался, потом решительно тряхнул головой. - Осмыслил. Я знаю, в чем дело. Сейчас свяжусь. Совмести меня быстро с Ларри Погоди, - остановил он Марию. - Ты купила, что я просил? Мария выложила свертки на стол. Платон развернул шарф, долго рассматривал, потом просиял: - Как раз то, что нужно. Отлично! Отлично! Положи это отдельно, надо будет отправить. Я скажу адрес. Парфюмерный набор и сумочку он оглядел мельком и сгреб в ящик стола. - А это что? Вкусив Пьеро в белом балахоне, с наведенными черным углем тонкими бровями, Платон явно растерялся и замер, почесывая голову. Потом на лице его постепенно обнаружилось понимание. Он покосился на Марию, продолжавшую стоять рядом со столом. - Ты видишь, какой я гад? - сокрушенно спросил Платон. - Просто последняя скотина. Оскорбилась? - Почему же я должна обидеться? - тихо сказала Мария. - Наоборот даже.
|