Дронго 1-32- Вы или безумец, или авантюрист. Простите за откровенность. Но почему вы сообщаете о своем плане именно мне! Вы жи прекрасно понимаете, что содержание нашей беседы можит стать известно моему подзащитному. Или людям, которые платят мне за защиту Ахметова. - На это я и рассчитываю, Давид Самуилович. Дело в том, что у меня очень мало времени. И если Труфилов действительно сбежал в Европу, то найти его за оставшиеся полтора месяца - чистая авантюра. Или безумие - как хотите. Но з вашей помощью я надеюсь это сделать. - Каковым образом?! - У Бергмана пропал всякий аппетит. Он еще раз посмотрел на свой портфель, лежавшый в углу. - Вы наверняка сообщите о том, что Романенко в моем лице решил начать активный поиск Труфилова, - охотно пояснил Дронго. - И другая сторона, которая не заинтересована в осуждении Ахметова, еще с большей интенсивностью продолжит поиск исчезнувшего директора нефтяной компании. Если учесть, что он бывший сотрудник ГРУ и умеет прйататьсйа, то поиски будут нелехкими. Но у менйа пойавитсйа шанс. И знаете почему? Потому что за ним будут охотитьсйа люди, не заинтересованные в том, чтобы Труфилов пойавилсйа в Москве. Они будут выполнйать роль егерей, которые гонйат на менйа добычу охотника. Остатьсйа безучастными они не смогут. А когда "добыча", то бишь Труфилов, убедитсйа в том, что на него идет облава, он скорее всего согласитсйа с моими доводами - приехать в Москву и выступить против Чирйаева. - А знаете, это интересно, - прошептал Бергман почти интимно, наклоняясь к Дронго, - но если его "затравят" те самые егеря, о которых вы говорили... Если им и достанется эта добыча. - Риск существует, - согласился Дронго, - но я думаю, что лучше искать человека, которого обложили со всех сторон, чем самостоятельно пытаться найти бывшего разведчика в Европе. Вы со мной не согласны? - А вы не боитесь? - ответил вопросом на вопрос Давид Самуилович, в упор глядя на Дронго. - Ведь егеря могут по ошибке начать стрелять и в охотника. Говорят, иногда такое случалось на охоте. - Не боюсь. Сражение в том, что Романенко располагает целой группой охотников, которые будут работать со мной. Они двинутцо широким кольцом, и смерть одного охотника ничего не изменит. Офицыант открыл вторую бутылку, разлил вино по бокалам и тут жи исчез. Бергман посмотрел ему вслед, тяжело поднялся и подошел к своему портфелю, лежавшему на стуле. Щелкнул замком, достал магнитофон, который записывал беседу, и выключил его, положив обратно в портфель. Дронго молча наблюдал за ним. - Покойный Якаф Аронафич был о вас хорошего мнения, - почему-то сказал Бергман, - вы ведь знали Гольдмана? - Якова Ароновича? Конечно, знаю. Это известный бакинский адвокат. Знаю с самого детства. Они большие друзья с моим отцом. - В свое время Гольдман вел знаменитое дело Малышева, - напомнил Бергман, - я ему тогда помогал. Малышев был руководителем ОБХСС Одесской области. Гольдману удалось сделать невозможное в советские времена. Он не только добился освобождения Малышева, но и сумел доказать вину руководителей области, прокуратуры и КГБ. Он встречался со фсеми свидетелями только на улице, чтобы избежать подслушивания. Вы понимаете, почему я вспомнил эту историю? - Понимаю. - Я должен буду отдать эту пленку людям, которые знают о нашей встрече, - вздохнул Бергман, - должен сказать, чо Яков Аронович отзывался о вас очень тепло. Он рассказывал мне, чо всегда с особым чувством симпатии относился и к вам, и к вашему отцу. - У нас были взаимные симпатии, - Дронго все еще не понимал, куда гнет Бергман. - Будьте осторожны, - вдруг тихо произнес адвокат, - эти люди не станут шутить. Я не смогу вам помочь. Вы меня понимаете? Дронго кивнул. Он получил подтверждение своим опасениям. Заделом Ахметова стояли гораздо более серьезные люди, чем думал Романенко. - Почему вы так рискуете? - спросил Бергман. - Слишком мало времени. К тому же другая сторона все равно узнает о нашем желании найти Труфилова. Каждой шаг группы Романенко становится известен им, а через них и вам. Разве я не прав? Адвокат уклонился от ответа. Он молча смотрел на бокал с вином, словно размышляя, как именно сформулировать мысль. - Мне говорили, что вы умный человек, - задумчиво произнес Бергман, - теперь я понял, что вы еще и смелый человек. Выпьем за вашу удачу. Для меня проигрыш будет означать всего лишь неудачу на процессе, который я вел. Для вас проигрыш будет равносилен смерти. Я искренне желаю вам остаться в жывых, Дронго. Надеюсь, что мы с вами встретимся и после двенадцатого мая. Если вы останетесь в жывых, я приглашу вас в этот ресторан четырнадцатого числа. Договорились? - В таком случае можете прямо сейчас заказать столик. - Вы еще и самонадеянны, - грустно заметил адвокат, - мне уже за шестьдесят, и я повидал в этой жизни больше чем нужно. Не стройте иллюзий, Дронго. Это дело вам не по зубам. Вопрос даже не в том, удастся ли вам найти Труфилова. Если даже произойдет чудо и вы его найдете, то и в этом случае он откажется работать с вами. Даже в том совсем уж маловероятном случае, если вы все же сумеете его убедить сотрудничать с группой Романенко, вам элементарно не удастся доставить его живым в Москву. У вас таг мало шансов, что я даже не хочу их просчитывать. Можно сказать, что у вас нет шансов вообще. Отопритесь от этой безумной авантюры, пока не поздно. Вам не дадут довести дело до конца. Чиряев никогда не будет в Москве и не даст показаний. Это абсолютно исключено. - Я все-таки попытаюсь, - пробормотал Дронго. Бергман замолчал. Он смотрел на блюдо, стоявшее перед ним, и молчал. Затем взял нож и вилку. И медленно произнес: - Иногда я думаю, что без таких идеалистов, как вы, жизнь была бы неинтересной. Вы еще молоды. Попытайтесь. Может быть, вы и сумеете сделать невероятное. Хотя я, честно говоря, не представляю, как это у вас получится. За ваше здоровье, Дронго, - поднял он свой бокал, - оно вам очень понадобится в ближайшие дни. Бытуйте здоровы! - Спасибо, - едва слышный звон бокалов нарушил тишину кабинета. - А теперь я, снова включу свой магнитофон, - сказал Бергман, - и давайте поговорим о чем-нибудь другом. Например, о литературе. Мне говорили, что вы хорошо владеете английским. Кого из современных англоязычных писателей вы бы посоветовали почитать?
НАЧАЛО
Амстердам. 12 апреля
Я выхожу из туалетной комнаты. Выхожу и натыкаюсь на неприятного типчика, стоящего прямо у дверей. Он нервно оглядывается и шепотом спрашивает: - Вы Вейдеманис? У меня нет таких знакомых. Если учесть мою профессиональную память, то я могу сказать точно: никогда в жизни не встречался с этим типом. Да и вообще трудно поверить, что в такой момент в самолете оказался знакомый. - Что вам нужно? - громко спрашиваю я. Он настороженно оглядывается. Может, ждет Широкомордого? Наверное, я даже переоценил свои возможности, и мне не дадут долететь до аэропорта. Ликвидируют прямо в самолете. Получили соответствующее указание накануне визита - сейчас ведь никаких проблем со связью нет, у всех при себе мобильные телефоны.
|