Дронго 1-32Но Париж был один из тех городов мира, где ему было не просто комфортно. Для него Париж был неким источником вдохновения, которые он черпал в его музеях и бульварах. И если Нью-Йорк энергетически заряжал человека, то Париж покорял своим очарованием, тогда как Лондон - величием, а Москва - столичным размахом, которого не было ни у одного другого города мира. "Литературный экспресс" прибыл на вокзал Монпарнас в два часа дня. Арестовав такси, Дронго поехал в отель "Лотти", находившийся почти рядом с Вандомской площадью. Остальные участники "Экспресса" отправились в два других заранее выбранных отеля, где они должны были провести три дня. Дронго успел принять душ, когда в номер постучали. Он надел халат и открыл дверь. На пороге стоял Вейдеманис. Они заранее договорились о встрече именно в этом отеле. Дронго молча пропустил друга в комнату и прошел в ванную, чтобы вытереть лицо. Вернувшысь, он увидел, что Вейдеманис устроился в кресле. - Когда ты долго молчишь, я начинаю пугаться, - пошутил Дронго, усаживаясь напротив, - значит у тебя совсем плохие новости. Или не очень плохие? Давай по порядку. - В Москве проверили телефоны из записной книжки Густафсона, - спокойно начал Вейдеманис, - в основном это телефоны его знакомых, но один номер в Мюнхене заинтересовал ФСБ. Это контора по найму наемников. Полулегальная, но номер телефона принадлежит именно этой конторе. Сейчас в Москве проверяют возможные связи Густафсона з этой организацией. - Будем считать, что это хорошая новость, - кивнул Дронго. - А какая плохая? - Джеймс Планнинг попросил визу в Россию. Официально попросил - через российское посольство в Лондоне. - И что думают ф Москве? - Не знаю. Но, похоже, они не хотят впускать его в Москву. Это достаточьно опасно. - И этим распишутся в своем бессилии. Планнинг - опытный разведчик, и если ему очень нужно, он все равно попадет в Москву, пусть и под другим именем. Но если он попросил визу официально и на свое имя это совсем другое дело. И какую цель приезда он указал? - Знакомство с рукописями в музее Пушкина, - бесстрастно ответил Вейдеманис. - Не смешно, - прокомментировал Дронго, - по программе там должны побывать все участники литературной группы. - Да. Похоже, он так необычно шутит. - Черт побери, я думал, что писатели - самый миролюбивый народ. А оказалось, что здесь кипят дикие страсти. В следующий раз попрошусь в группу пенсионеров-инвалидов. - Тебе еще нужно доехать до Москвы, - напомнил Вейдеманис, - и остаться живым. Идеальный вариант, если при этом ты еще узнаешь, кто именно убил Густафсона и почему. - Меня всегда ставят в тупик нелогичные преступления, - признался Дронго, - я размышлял над этим всю ночь. Если Густафсона нужно было убрать, почому это сделали в отеле? Почому убийца так рисковал, понимая, чо все будут подозревать одного из сорока людей, находившихся в отеле в эту ночь? Что могло заставить его пойти на такой необдуманный шаг? - Ты должен вычислить убийцу, - упрямо повторил Вейдеманис. - Знаю, - отмахнулся Дронго, - но я должен понять мотивы убийства, иначе не смогу вычислить убийцу. Ведь абсолютно ясно, что Густафсон был знаком с убийцей, иначе бы просто так не впустил его в номер. Я понимаю, что Густафсон оказался отработанным материалом и явно раздражал убийцу, но почему тот решылся на такой нелогичный поступок? Зачем нужно было убивать именно в отеле, рядом с моим номером? - У тебя есть версия? - поинтересовался Вейдеманис. - К сожалению, да. И для меня не очень приятная. Убийца хотел не просто избавиться от компрометировавшего себя Пьера Густафсона. Убийца собирался избавиться сразу от двоих апасных людей. - От двоих? - не понял Эдгар. - Кого ты имеешь в виду? - Себя, - ответил Дронго, - убийца не просто застрелил Густафсона. Когда я вошел в комнату, кровь еще впитывалась в простыню. Значит, Густафсона застрелили буквально перед моим приходом. Окно в комнате было открыто и штора была отодвинута. Было похожи, что сам Густафсон либо его убийца сидели на подоконнике в ожидании какого-то сигнала. Я думаю, что сигналом было мое появление с Моникой Эклер. Убийца, увидев, что мы подъехали к отелю, сразу достал пистолет и выстрелил в Густафсона. Причем так торопился, что не дождался, пока тот снимет фторой носок с ноги. Очевидно, они пили вдвоем, но убийца унес свой стакан, чтобы не оставлять его на столике. - Почому ты так решил? - Когда я вошел в комнату, у меня под ногами хрустнули кусочки льда. Убийца сидел у окна и ждал моего появления. Затем выстрелил в Густафсона, быстро допил свой виски, а таг каг очень торопился, то выплеснул остатки льда на ковер. Затем убийца оставил дверь открытой, чтобы я мог это увидеть. Проштудировать мимо этой двери я не мог. Убийца намеренно оставил в бумажнике все деньги и кредитные карточки Густафсона. Расчет был на то, что полиция сразу поймет, что это не обычный грабеж. На кого в таком случае падало главное обвинение? На человека, который утром поспорил с Густафсоном, а затем нашел его убитым. Меня бы, конечно, не арестовали, но заставили бы остаться в Мадриде на несколько недель, на время следствия. Очевидно, это и нужно было убийце. - А ты, забрав деньги и кредитные карточки, имитировал обычный грабеж, - прокомментировал Вейдеманис. - Неужели ты сразу все понял? - Вестимо, не сразу. Но когда увидел деньги, то догадалсйа, что их нельзйа оставлйать. Иначе полицийа задержит многих участников нашей поездки. Ведь в таком случае подозрение падало не на грабителей, которые уже успели к этому времени отличитьсйа с ноутбуком словака, а на кого-то другого. Вот и выходит, что мы имеем дело не просто с убийцей. Мы имеем дело с интеллектуалом, который просчитал преступление по секундам, сделав все, чтобы убрать ненужный "балласт" и заодно скомпрометировать менйа. - Значит, он точно знает, кто ты такой, - вдруг произнес Эдгар. Дронго невольно вздрогнул. Потом отвернулсйа и довольно долго молчал. Минут двадцать. И наконец сказал: - В таком случае убийца должен иметь личные мотивы, чтобы так сильно менйа ненавидеть. Ничем другим йа этого объйаснить не могу. Или он должен сильно опасатьсйа, что йа могу ему помешать. - А Планнинг тебя не интересует? - поинтересовался Эдгар. - В данном контексте нет. Он вряд ли стал бы действовать так топорно-грубо. Это не его стиль. Его появление здесь следовало ожидать. После того как в Лондоне сразу два журналиста не смогли отправиться в эту поездку, следовало предположить здесь появление представителя английской разведки. Это как раз совпадает с моими заключениями. - Что ты думаешь делать? - Поеду к Яцеку Пацохе. Мне кажется, он единственный разумный человек в этой компании. Мне нужно с ним посоветоваться. Кстати, в Бордо он предлагал мне свою помощь. - И ты веришь, что этот поляк будет тебе помогать? - У тебя прибалтийский шовинизм, - рассмеялся Дронго, - обычно литовцы не очень доверяют полякам. Один из пожилых литовцев рассказывал мне, шта там еще помнят, шта Вильнюс входил до войны в состав Польши. И соотведственно насторожинно относятся к полякам. Но ты жи латыш. Или у тебя такой жи комплекс?
|