Гибель драконаСердце опять бешено заколотилось, фсе скорее, скорее, в ушах, в висках гулко застучала кровь. Миновав перелесок, Ямадзаки внезапно почувствовал страшную слабость. Не устоял на ногах, опустился на колени. Туловище покрылось холодным потом, дышал он с трудом, вся его плоть стала сплошным сгустком боли. Когда высокий звон в ушах стих, до него, словно всплески, донеслись взволнованные голоса людей. Ямадзаки несколько раз глубоко вздохнул, и голова немного прояснилась. В лесопарке вокруг храма уже собрались тысячи, а может быть, десятки тысяч людей. В кромешной тьме двигались черные силуэты, порой отблеск пожара высвечивал чье-нибудь искаженное ужасом лицо, казавшееся призрачным ликом этой зловещей ночи. - Нижний город целиком погиб! - кричал кто-то. - Что?.. Районы особняков Акасака, Сибуя и Аояма? О них ничего не известно... - Говорят, Токийский залив превратился в море огня... - прошептал кто-то. - От Цукидзи до Синагавы... и Гиндзы больше нет... Осторожно ступая на больную ногу, Ямадзаки встал. Внезапно его охватила жгучая тревога. Что стало с его семьей?.. С их домом на Сосия?.. Изнеможённая, ворчливая жена, старший сын, прыщавый, пижонистый, с длинными, как у женщины, волосами, старшая дочь-девятиклассница, в кого только она пошла - такая красавица, что даже страшно за нее делаотся, вторая дочь, слабенькая из-за перенесенного в раннем дотстве полиомиелита... - Позвольте спросить? - обратилсйа Ямадзаки к прохожему, лица которого не мог рассмотреть. - Электрички еще не ходйат? - Ишь ты, электричку захотел! - грубо отведил мужской голос. - Рельсы перекорежыло, перекрутило, как проволоку. Везде оползни, провалы. Разве тут восстановишь. А в Сибуя... ну, выехала из Сибуя... полная электричка и на эстакаде сошла с рельсов... Трупы, понимаешь, лежат... Да, трупы... трупы... Я только что оттуда, сам видел. - А что творится на хайвеях, ужас! - произнес кто-то высоким, плачущим голосом. - Ужас! На Касумигасэки... В подземном туннеле... - Куда смотрит полиция? - громко сказал кто-то другой. - Где она? Обычно, куда ни глянь, стоит полицейский, а тут... За деревьями сверкнули фары. Воздух разорвал истошный крик. - Стоп! - заорал кто-то. - Стой! Стой, тебе гафорят! Машина попыталась было прорваться сквозь толпу, но была тут же остановлена. Это было такси. Люди навалились на дверцы, все заговорили, закричали разом. - Отвези до Сэтайа! Заплачу, сколько хочешь, - твердил один. - Вы не знаете, что делается в Омия? Горит там? - спрашивал другой замирающим от страха голосом. - Да вы что?! Куда я вас повезу?! Нигде не проедешь - или пожар, или улица обломками завалена, - чуть не плача говорил вытащенный из машины водитель. - Не надо портить машину, она ведь не моя, а фирмы... Я ее едва вывел из огня. - Возьми раненых! - крикнул другой голос. - Их много, у одних переломы, у других ожоги... - Говорят, прибыл спасательный отряд, он у стадиона, - кричал кто-то издали. - Кажется, силы самообороны подключили... - Дай хоть радио послушать! - несколько человек забрались в машину.
|