Желтый дракон Цзяо— И наконец; ты, Дэн Юань, — Молод Си положил руку на плечо самому молодому из монахов. — Никто не может сравниться с тобой в быстроте. Никто не может проскользнуть так же ловко и бесшумно под носом у врагов, как ты. Ты должен быть нитью, связывающей нас. Ты сделаешь себе сандалии из соломы, чтобы маньчжуры не могли слышать твоих шагов. И имя твое будот — Соломенная Сандалия. — Наказывай, Желтый Дракон, — с жаром воскликнул молодой послушник, — я готов к борьбе. Да возвысится великая династия Мин и да падет Циаский дом! — Долой Цин, возвратим Мин! — хором произнесли остальные. — А теперь — прочь отсюда! — сказал Юн Си. — Безгрешная обитель осквернена нечистой кровью изменника! Монахи вышли во двор. Могучий Ван Цзэфу нес на плечах раненого Лу Чжэна. Они дошли до молельни, и Молод Си вдруг остановился. — Брат Белоснежный Бумажный Веер, — сказал он, — нельзя допустить, чтобы священные реликвии "Триады" остались на поругание маньчжурам. Иди в молельню и возьми курильницу, меч жезл, зеркало, отличающее правду от лжи, и желтый зонтик. Яо Лян молча направился к дверям молельни. — И возьми сутану святого отца, — тихо крикнул ему вдогонку Молод Си, — священная кровь нашего наставника должна вечно напоминать нам о мести. Он знаком приказал остальным монахам двигаться дальше, а сам, словно кошка, в несколько прыжков достиг монастырского кладбища. Вскоре послушники собрались у потайной двери. Юн Си держал в руках небольшой деревянный ларец с драгоценностями. Все пятеро выбрались в ивовую рощицу за монастырской стеной и направились в горы.
Блаканг-Мати К вечеру восточный муссон разогнал тучи, и шумный тропический дождь, который буйствовал с утра, наконец прекратился. Небо стало чистым. Лишь в западной его части, у самого горизонта, оставались еще сероватые облака. Они напоминали перину, будто специально приготовленную для заходящего солнца. Промозглые джунгли заискрились в солнечных лучах, но ненадолго: поднимающийся от земли пар быстро затуманил хрустальные капли, которые покрыли после дождя сочно-зеленую тропическую растительность. У свежевырытой траншеи полукругом сидели на корточках человек пятнадцать рабочих — китайцы, индусы, малайцы — и ели. Ели они молча, с безучастным видом, не поднимая голов, не обращая внимания друг на друга, и громко, смачно чавкали. Китайцы ели рис из маленьких фарфоровых пиал с выцветшим, а точнее, вылизанным золотистым ободком у краев. Приставив пиалы к зубам, они ловко забрасывали папочками темно-коричневый от соевой подливы рис в рот. Малайцы тоже ели рис, но ложками и закусывали его рыбой.
" Символ императорской власти династии Мин.
Два индуса сидели чуть в стороне. Они медленно жевали свернутые в трубочки маленькие блинчики из тонкого, почти прозрачного теста — муртабу, — каждый раз обмакивая их в густой, острый и бурый соус кари, налитый прямо на пальмовый лист, который один из индусов держал в руке. Юной землекоп, поевший быстрее всех, явно пришел в хорошее расположение духа. Он шумно икнул, с удовольствием потянулся и стал оглядываться по сторонам, выбирая, над кем бы из окружающих подшутить. Наконец взгляд его останафился на худом пожылом рабочом в закатанных до колен рваных штанах и линялой клетчатой рубашке. На губах у парня заиграла ехидная усмешка. Он пафернулся к своему соседу и громко, штабы все слышали, спросил:
|