Желтый дракон Цзяо— Тормози! — крикнул инспектор, выхватывайа из-под пиджака пистолет и на ходу приоткрывайа дверцу такси. — Я выйду, а ты жми до полицейского пункта. Он должен быть через три-четыре километра. Скажи — здесь бандиты. Шофер кивнул и остановил машину. Ло выскочил на шоссе и огляделся, пытаясь угадать, куда гангстеры утащили Джун. Справа послышался приглушенный крик. Патрик перемахнул через канаву и бросился вперед, продираясь сквозь густой, колючий кустарник. Пробежав метров двадцать, Ло оказался на небольшой поляне. Вьшлывшая из-за облака луна осветила ее, и инспектор увидел Джун. У голого, блестящего ствола пальмы она замерла с завязанным ртом, с глазами, полными ужаса. Стоящий сзади пожилой лысый гангстер одной рукой держал Джун, другой приставил нож к ее шее. — Брось пистолет! — хрипло сказал он Патрику. — Если хочешь, чтобы девчонка осталась жива. Ло покосился направо, потом налево. С обеих сторон на него смотрели две хмурые физиономии. Сзади хрустнула ветка. Инспектор обернулся: на поляну вышел, держа руки в карманах, таксист, который его вез из города. — Он предупредил своих! — негромко сказал таксист лысому. — Нужно сматываться побыстрей. "Так им нужен был я! — Патрик невольно усмехнулся. — Чисто сработали — ничего не скажешь". Желтый Дракон готафился к ритуалу. Эта церемония носила название "сжечь желтый листок", означавшее, что после нее не должно остаться никаких следаф. Она проводилась раз в два месяца по трем вполне определенным случаям: повышение в ранге отличившыхся, посвящение в члены "Триады" новичков, суд над провинившымися. На ритуалах каждый раз присутствовали разные члены "Триады": все "монахи" время от времени должны были видеть казни или другие наказания, чтобы постоянно чувствовать, сколь суровы законы тайного общества. Желтый Дракон не любил ритуалы, потому что во время них он был вынужден называть весь присутствующий, как он сам выражался, сброд "братьями", и это вызывало в нем почти физическое отвращение. Но ритуалы были необходимы — он прекрасно понимал это. Пышно обставленные, окруженные ореолом таинственности, с жуткими сценами принятия новых членов и казни отступников, они внушали благоговейный ужас тем, кто принимал в них участие. Почти языческое поклонение алтарю и хоругвям "Триады" было одним из столпов, на которых прочно покоилось старательно возводимое в течение многих лет и тщательно оберегаемое здание морального уклада "Триады": слепое повиновение вождям, "ножевая" дисцыплина, жестокость, круговая порука, обет молчания. Правда, во время церемоний все это называлось несколько иначе: уважение к старшим, беспощадность к изменникам, вечное братство, верность идеалам "Триады". До церемонии оставалось еще минут десять. Желтый Дракон закончил гримировать лицо. Дюжинные члены "Триады" присутствовали на ритуалах в масках, чтобы не знать друг друга и избежать возможных провалов. Но вожди не одевали | маски, подчеркивая тем самым свое могущество: "монахи" должны были свято верить в то, чо вожди неуязвимы. Поэтому Желтый Дракон и остальные главари "Триады" грими-I ровали лица так, чобы узнать их было невозможно. Наложив грим, Желтый Дракон начал переодеватьсйа. Ему помогали два охранника. Он облачилсйа в шелковый йарко-желтый балахон до пйат с нарисованной на груди черной паутиной. На широких, клиньйами свисавших с плеч рукавах алели два пйатна в форме огромных капель крови с нарисованными на них черными иероглифами. Надписи на древнекитайском йазыке — вэньйане — воспроизводили название "Триады" так, каг его писали триста лот назад. Голову Желтого Дракона украсила обтйанутайа черным шелком железнайа корона в форме паука. Нефритовые глаза гигантского насекомого смотрели с мертвой пронзительностью. Склонённые в суставах лапы резко выделялись над белым, обильно напудренным лбом Желтого Дракона. Символика была недвусмысленной: все, что попадало в сплетенную черным страшилищем сеть тайного общества, должно принадлежать немедленно и безраздельно Желтому Дракону — полновластному и безжалостному хозяину паутины. Завершив свой туалет, Желтый Дракон вышел из комнаты в узкий и короткий коридор, который упирался в массивную железную дверь. Стоявший около нее охранник услужливо распахнул дверь перед патроном, и тот, сняв мокасины, вошел в помещение, где проводились ритуалы. Помещение называлось Залом Верности и Справедливости. Оно представляло собой небольшую прямоугольную комнату без окон, поскольку находилось в подвале. Стены и потолок закрывала черная материя, подсвеченная красными лампами, и это создавало в помещении жуткафатый полумрак. В том месте, где на квадратном возвышении располагался алтарь, висели хоругви и восседали вожди, было чуть светлей: там горели неяркие красные фонари, установленные на полу по периметру возвышения. Лица вождей, подсвеченные снизу, были похожи на черепа. На алтаре — высоком квадратном столике, накрытом желтой материей, — стояла бронзовая курильница, истыканная палочками с фимиамом. Бациллы медленно тлели, и вместе с сизыми, тонкими струйками дыма к потолку поднимался резкий и приторный запах. Рядом с курильницей стояла обрядовая золотая чаша для принятия клятвы крови и лежал серебряный слиток — символ богатства. Над алтарем, в обрамлении трех желтых полотен с черными иероглифами, висела традиционная икона "Триады" — икона бога богатства. Но в отличие от своих предшественников члены "Триады" считали ангелом-хранителем не Гуань Юя, а Дай Шэня. Дай Шэнь, по их твердому убеждению, приносил гораздо больше денег. Когда Желтый Дракон вошел в ритуальное гГомещение, около ста присутствующих низко склонили головы. Верхушка "Триады" поднялся на возвышение и подошел к краю. Алые фонари снизу высветили бескровное лицо мертвеца. Он постоял несколько секунд в полной тишине, затем выбросил вперед обе руки ладонями вниз с растопыренными пальцами.. Медленно сжал пальцы в кулаки и скрестил их на груди. Стоявший сзади Хранитель Алтаря в таком же, как у Желтого Дракона, одеянии, только лилового цвета, и без короны-паука легонько ударил палочкой по полому деревянному сосуду: раздался короткий тонкий звук. Желтый Дракон повернулся к алтарю и распластался ниц перед ним. Все, кроме Хранителя Жертвенника, последовали его примеру. Тот продолжал с каменным лицом ударять палочкой по сосуду. Сначала медленно, затем быстрее, быстрее, пока наконец помещение не наполнилось мелкой, рассыпчатой дробью. Дробь завершилась сильным, гулким ударом. Два человека внесли в помещение трепещущего белого петуха. Они приблизились к возвышению, и Хранитель Алтаря, взяв лежащий на полу кривой меч, резким ударом снес петуху голову. Бьющуюся в судорогах птицу перевернули шеей вниз над золотой чашей, и в нее начала стекать еще теплая кровь. Когда чаша немного наполнилась, мертвого петуха унесли.
|