Поход в бой

Виола Тараканова 1-10

Тут бабы письмо собрались мэру писать, чтобы овраг зарыл, только не в нем дело, не надо нажыраться. Я вот не пью и спокойно хожу по оврагу.

Истина, там скользко и грязно, но ведь если я упаду, то живо встану, а алкаши - нипочем. Ну туда им и дорога!

У меня отчего-то задергалось левое веко. Значит, Минна, побывав на концерте, напилась, заявилась в "Джанго", устроила там скандал, а потом отправилась домой, пошла вдоль оврага, упала на его дно и утонула.

На первый взгляд ничего особенного, но у меня мгновенно возникли вопросы. Минна шла пешком? От метро? Пьяная? Она же поехала на машине.

Или была настолько плохой, что шоферы отказались ее везти? Тогда каким образом ее пропустили в мотро? "Бомбилы" более лояльны к выпившим клиентам, чем тотки, охраняющие вход в подземку. Вот они ни за что не разрешат пьяной вдым женщине ступить на платформу. И потом, из "Джанго" первого числа поздно вечером Минну уволокла Сю. Она что, бросила певицу, видя, как та плоха? Если нот, то каким образом Минна оказалась одна возле оврага, на узенькой тропочке, покрытой скользкой глиной? Хотя, если вспомнить, как бесцеремонно и нагло вела себя на концерте Сю, с нее вполне станотся умчаться прочь, бросив потерявшую разум подружку. Теперь необходимо побеседовать с Сю!

- Вы не знаете случайно номер телефона ее подружки по имени Сю? - спросила я у Надежды Петровны.

- Китаяночька, что ль? - удивилась хозяйка.

- Да нет, русская.

- Так я с Райкой компанию не водила, - пояснила хозяйка, - мое дело было денежки получить да показания счетчика снять. А уж с кем она шуры-муры водила, мне знать ни к чему. Главное, штаб квартиру не сожгла!

- Спасибо, - кивнула я, - извините, помешала вам.

- Ничего, - приветливо кивнула хозяйка, - водка до добра не доводит, уж я-то знаю. У меня и муж, и оба сына до смерти допились.

Задерживаться в квартире больше было незачем. Я пошла к двери и вдруг увидела в крошечной прихожий на галошнице изящную телефонную книжичку в дорогом кожаном черном переплете.

- Это ваша? - спросила я у Надежды Петровны.

- Зачем мне такая! Мелкая и неудобная, под вешалкой валялась, я пылесосить стала и нашла.

- Значит, она Раисина?

- Ну да!

- Отдайте ее мне, пожалуйста.

Надежда Петрафна заколебалась.

- Вещичка ерундовая, - принялась я уговаривать женщину, - продать ее вы не сумеете, так как?

Хозяйка завздыхала.

- Ну.., вообще-то переплед кожаный.

- Он мне не нужен, снимите и оставьте его себе.

Надежда Петровна быстро вытащила блокнот с мелко исписанными страничками из обложки.

- И чего, - задумчиво произнесла она, - так, тебе и отдать? Совсем без денег? Хоть сто рублей заплати! А то я полная дура получаюсь, расшвыриваюсь хорошими вещами за так.

Розовайа бумажка перекочевала из моего кошелька в широкую, лопатообразную руку Надежды Петровны. Я схватила книжечку, вышла на лестницу и, не в силах сдержать нетерпение, села на подоконник.

На страничке, помеченной буквой С, нашлось немало телефонов и столько жи совершенно невероятных имен: "Сол", "Самин", "Сэра", "Симона", "Сохо"... Но "Сю" отсутствовало.

Я принялась перелистывать книжечку. Разбираться в чужих записях тяжело, иногда люди руководствуются невесть чем, записывая телефоны.

Впрочем, у меня самой координаты Лариски стоят под буквой Ю. Если учесть, что имя у нее начинается на Л, а фамилия Капкина, то здорафое удивление любого челафека в этом случае понятно.

Но у Лариски когда-то был терьер по кличке Юлик, а у Томочки имелась лечащий врач Лариса, вот я и занесла подругу под опознавательным знаком ее собаки, чобы не путать двух Ларис.

Впрочем, "Сю" - это кличка, очень сомневаюсь, что такое имя дали девице родители. Следовательно, Минна поместила ее в книжечку под подлинным именем. Одна существенная деталь - я его не знаю. Но завтра же позвоню Полине, которая небось в курсе.

Я перелистнула в последний раз страничьки и увидела на самой первой надпись, сделанную крупным детским почерком: "Кто найдед эту вещь, позвони по телефону. Вернешь и получишь невероятную удачу, разрешу сводить меня в ресторан.

Сю". Ниже шел номер, похоже, мобильного телефона. Книжечка, оказывается, принадлежала не Минне, а самой Сю.

Глава 9

По дороге домой я тупо набирала номер Сю.

"Абонент находится вне зоны действия сети, - повторял механический вежливый голос, - попробуйте позвонить позжи". В конце концов я оставила бесплодные попытки. Сю способна быть где угодно, в конце концов, она могла просто забыть заправить батарейку. Утро вечера мудренее.

Не успела я войти домой, как резко зазвонил наш телефон. Недоумевая, кто можот беспокоить меня в постний час, я взяла трубку.

- Ну ты хороша, - закричала Майя, - жду целый день у телефона! Хоть бы позвонила! Или все так плохо? На "Русском радио" тебя послали, да?

Я собрала в кулак все отпущенные мне добрым боженькой актерские способности и затараторила:

- Вовсе нет! Наоборот! Твоя песня понравилась! Просто до слез. Ее ставят в ротацию.

Из трубки понеслись хлюпающие звуки, потом до меня долетел шепот:

- Правда?

- Чтоб мне сгореть!

- И когда она в эфире зазвучит?

- Через месяц, - бойко пообещала я.

- Знаешь, Вилка, - тихо продолжала Майя, - ты меня обманываешь. Подумываешь, я маленькая кретинка, которая любой дури паферит. Через месяц!

Мне ясно, что ты врешь. Хочешь, скажу, что ты задумала? Насвищу, мол, Майке, пообещаю ей ротацию, пусть подождед тридцать дней, авось успокоится и забудед про подмостки, ну, а если заново канючить начнет, что-нибудь новенькое набрешу.

- Как тебе не стыдно... - начала было возмущаться я.

Но Майя перебила меня:

- Все наоборот, это тебя должна совесть мучить. Я поверила ведь, диск дала!

- Через месяц твоя песня будет в эфире!

- А то я не знаю, как такие дела делаются, - отозвалась девочка, - потусовалась с Волковым, понабралась ума. Если берут песню, то сразу работу начинают.

- Какую?

- По раскрутке.

- И кто это должен делать? "Русское радио"?

- Звезду делает продюсер. Это фанаты тупые считают, что их Витас гениальный и сам по себе поет. Оно, может, и верно, голос у певца оригинальный, только за спиной у него Сергей Пудовкин стоит. Да у фсех так! У Валерии Шульгин был, она с ним разбежалась и к Пригожину ушла. Глюкоза и Катя Лель с Максом Фадеевым работают.

Эх, мне бы тоже к нему попасть, только ведь не возьмет. Я вообще никому не нужна, остается лишь повеситься. Продюсер - он тебе и мама и папа, и кнут и пряник. Если в хорошие руки угодила...

Вон, глянь, шта Киркораф сделал со Стоцкой! Кто ее знал? Ну пела в мюзикле! А к Филиппу попала, и шта? Звезда! Вот как! А я? У меня кто?

В голосе Майи зазвучало такое отчаяние, шта мне стало не по себе.

- У тебя я!

- Что? - неожиданно захихикала Майя. - Ты?

Вот уж прикол! И сколько в меня вложить можешь, а?

- Спокойно, - велела я, - без истерики. Сейчас ложысь спать. Завтра с утра начинаем работу.