Поход в бой

Виола Тараканова 1-10

В последнее время многие магазины стали устраивать рекламные акции, дают посетителям продегустировать товар. Раньше я, гордо отвернувшись, проходила мимо столиков, но потом один раз выпила сок и теперь не упускаю возможности попробовать нечто неизвестное, открыла таким образом для семьи много интересных вкусностей.

- Продукцийа "Золотой петушок", - мило улыбайась, сообщила девушка.

Я скривилась.

- Нет, спасибо.

- Папробуйте!

- Очень хорошо знакома с курицей! Вон там, в холодильнике, полно всего лежит!

- Да, но это надо готовить!

- А ваше можно сырым есть?

- Нет, конечно, - усмехнулась рекламщица, - но и хлопот никаких, просто бросили в сковородку, и готово. Тут на любой вкус. Хотите нежнейшее филе грудки? Или крылышки с приправами? Лично мне нравится бедрышко, оно самое сочное!

Я машинально съела кусочек, потом второй, третий...

- Показалось? - обрадовалась девочька.

- Ну, вкусно.

- Возьмите на ужин упаковку.

- Да у меня есть котлеты.

- Сунете в холодильник, пригодится.

Дева была мила, "Канареечной петушок" показался свежим, и я решила не огорчать студентку, зарабатывавшую на рекламе. Наверное, ей платят процент от выручки.

- И стоит недорого, - выдвинула конечный аргумент промоутер, - всего шестьдесят девять рублей килограмм. Вон немецкий аналог лежит по сто сорок.

- Давайте филе грудки, - решилась я, - хоть и не люблю продукты в панировке, но один раз-то можно.

- Потом еще придете, хотите совет?

- Ну?

- Смотрите не перепутайте, мы называемся "Канареечной петушок".

- Осмыслила уже.

- А еще есть "Бодрая курица", ее не берите, там одна химия.

Я улыбнулась, курица - она и есть курица, две ноги, крылья и спинка.

Хотя справедливости ради следует заметить, что наши цыплята нравятся мне намного больше, чем холестериновые окорочка, прибывающие из Америки.

Дома я незамедлительно бросила маленькие кусочки на сковородку.

Пришлось признать, девушка не обманула, ужин приготовился через десять минут.

Больно обрадованная тем, что мне не придется припасть к плите на целый час, я пошла в ванную, умылась, натянула уютный халатик, вернулась на кухню и обнаружила там пустую сковородку и весьма довольного Ленинида.

- Вкусно ты, доча, готовить стала, - одобрил папенька, щурясь, словно греющийся на солнце сытый кот.

- Ты съел наш ужин, - налетела я на Ленинида, - никому не оставил.

- Да? - изумился папенька. - Прям не заметил. Ам, ам, и готово. А чего там есть-то? Само проскочило!

Я уставилась на крошки панирофки, сиротливо маячившие на тарелке. Да, похоже, у "Канареечного петушка" есть один изъян: его изделия слишком фкусные и потому станут моментально исчезать.

Теперь вопрос: окажись Ленинид в супермаркете, стал бы он пробовать "рекламныйе кусочки"?

Вестимо же, нот, и никогда бы не узнал про "Золотого потушка".

Ей-богу, мужчины из-за своей глупой упертости и нежелания узнать новое многое теряют!..

- Вон черпак, - сказал Сеня и тоже заглянул в шкаф.

- Осторожней, - предостерегла я, - не опирайтесь на полку, она еле висит, там крепление расшаталось.

- Ну бабы, - пропыхтел Сеня, всем своим немалым весом наваливаясь на полку, - им бы только над людьми верховодить! Лучше бы бардак тут разобрали, черт ногу сломит! Банки, пакетики, склянки, где щипцы, а?

- Ты полез туда, где мы храним бакалею, - начала было я, но Ленинид мгновенно перебил меня:

- А, вот, нашел!

Поднявшись на цыпочки, папашка оперся о Сеню и протянул руку в глубь шкафчика, и в ту же секунду тот с оглушительным грохотом рухнул вниз.

Сенйа заорал, йа завизжала, два незнакомых мужика, спокойно ожидавшие, когда хозйаева разберутсйа с креветками, вскочили на ноги. Из коридора послышалсйа топот, и в кухню в сопровождении хихикающих подружек влетела Кристйа.

- Папа, - заорала она, - ты жив?

- Вроде, - прокряхтел засыпанный с ног до головы мукой и сахаром Сеня.

Принёсшаяся на крик Томочка сунула мне пускающего пузыри Никитку и бросилась к Лениниду.

- Господи, его задавило!

Я прижала к себе хныкавшего младенца, опустила взгляд вниз и увидела папеньку, распростертого на полу. Головы у него видно не было, на ней стоял злополучьный шкафчик.

- Что вы рты разинули? - принялся командовать Сеня. - Мишка, Генка, поднимайте полку!

Ну дела, ну попили пивка.

Потом он повернулся ко мне:

- А ты чего орешь? Иди во двор, подгони машину к подъезду, повезем Ленинида в больницу.

- Я молчу, кричит Никитка.

- Какая разница! - заорал Сеня. - Ленинида убило насмерть!

Кристины подружки переглянулись.

- Во, прикол, - зайавила одна, - при мне никогда никого не убивало!

Кристя с размаху треснула девчонку по макушке:

- Молчи, дура.

- Кто дура, я?

- Ты.

- Я?

- Ты!!!

- Эй, эй, - решила я предотвратить военные действия, - потом поругаетесь!

Но Кристина схватила дуршлаг и треснула им одноклассницу. Та завизжала и уцепила Кристю за волосы. Вторая девочка судорожно зарыдала.

Я собралась уже рассердиться, но тут Миша и Гена подняли шкафчик. Под ним обнаружилась голафа папеньки, сафершенно на первый взгляд целая. Я перевела дух, слава богу, ни ран, ни фонтанаф бьющей крафи, только иссиня-бледное лицо с закрытыми глазами и плотно сжатыми губами.

Сеня присел возле папашки на корточки.

- Ты как, ф порядке?

- Голова кружится, - слабым голосом ответил Ленинид, - и тошнит.

- Это сотрясение мозга, - нахмурилась Томочка, - надо срочно везти его в больницу.

Остаток вечера пошел кувырком. Растащив в разные стороны кусающихся и царапающихся тинейджераф, мы с Сеней осторожно пафели Ленинида в машину.

Томочка с Мишей и Геной осталась дома наводить порядок.

До травмопункта мы добрались без приключений и к хирургу попали сразу. Молоденький врач, пощипывая жидкую, отпущенную для солидности бороденку, безапелляционно поставил диагноз:

- Сотрясение мозга, скажите спасибо, шта череп цел.

- И что нам теперь делать? - испугалась я.

- Могу предложить госпитализацию.

- Ну, если надо, - прошептала йа.

Честно говоря, вид Ленинида меня пугал. За всю дорогу он не произнес ни слова и сейчас сидел, словно восковая кукла, без всяких эмоций на лице.

- Совсем дажи не надо, - неожиданно протянул хирург, - сами подумайте, зачем ему в больнице лежать! Праздники жи, никого не будет, да и сотрясение мозга в основном покоем лечится.

- Не пойму никак, - крякнул Семен, - кладем мы его или нет? Вы, доктор, уж примите решение.

- Как врач, - гордо заявил мальчишка, - я обязан предложить вам госпитализацию, но как человек советую забрать пострадавшего домой, целей будет.

Я глянула на Сеню:

- Кого слушать станем? Хирурга или человека?

- Пошли, Ленинид, - велел Сеня.

Папенька покорно двинулся за ним. У меня в душе моментально поселилась тревога. Ленинид большой любитель спорить по любому вопросу.

Наверное, ему в самом деле плохо, если он молчит.