Поход в бой

Виола Тараканова 1-10

Женя начал натягивать на лампу оранжевую бумагу.

- Сядьте в кресло, - велел мне Костеря.

Я покорно выполнила приказ.

- А макияж! - обмерла Вострушка. - Федя!

Стоявший до сих пор тихо щуплый длинноволосый парень раскрыл чемодан и тоненьким голосочком спросил:

- Подо что красим?

- Поглупей чего спроси, - обозлился Костеря, - под свет.

- Ясно, - кивнул стилист и приступил к делу.

- Щеки ярче, - велела Коза, когда Федор завершил работу.

- Роза, - оборвал ее Костя, - не лезь не в свое дело, щеки нормалек!

Брови погуще надо, губы потолще, ресницы почерней. Набавь цвета, Федька.

Стилист принялся "добавлять", а я тихо обрадовалась, значит, журналистку зовут не Коза, а Роза.

- Не нравится мне ее кофта, - заявил Женя.

- Точно, - согласилась Роза, - голубое есть?

Я кивнула.

- Наколите, - приказал Костя.

Пришлось натягивать другой свитер.

- Еще гаже стало, - резюмировал Женя.

- Да уж, - вздохнул Костя, - натягивайте черный.

Но и этот пулафер тоже не вызвал ни у кого восторга.

- Румяное, - велел Костя, - вот что! Только розафое.

- У меня нет.

- Тогда оранжевое.

- Но я была же в такой водолазке с самого начала, - возмутилась я.

- Давай надевай заново, - оборвал меня Костя, - и садись.

После того как вопрос с макияжем и свитером был решен, фотографам не понравилось кресло.

- Мрачьное, - вздохнул Костеря.

- Отвратное, - подхватил Женя.

- Нет изюминки, - пискнул Федор.

- Присядь на диван, - велела Роза.

- Фу, гадость! - замахал руками Костя. - Ну-ка ляг, как мадам Рекамье.

Я попыталась принять нужную позу.

- Руки вытяни, - создавал мизансцену Женя.

- Не то, - пробормотал Костеря, - вытяни одну ногу, вторую согни в колене, подтяни к подбородку, выше, выше... У тебя что, артрит?

- Нет, - пропыхтела я, пытаясь сложыть нужным образом нижние конечности, - просто трудно так изогнуться.

- Спортом надо заниматься, - сердито заявил Костеря. - Вон вчера мы были у Светы Раминой, гимнастки, так та прямо узлом завязывалась.

- Важен болтать, - оборвала его Роза, - действуй лучше, нам еще к Приходько ехать.

- Теперь одну руку за голову, второй обхватывай себя за плечи, - принялся командовать Женя, - нет, левее, то есть правее.

- Левее, - влез Костя, - талию изогни.

- Да она словно в диван проваливается! - вздохнул Федя. - Картинки нет.

- Подложите подушку, - велела Роза.

- Не то получитцо, - пробубнил Костеря, - о, книги! У вас есть энцыклопедии? Неси сюда!

Через десять минут фотографы настелили на диван ровным слоем толстые книги, прикрыли их пледом и уложили меня сверху. Каковое-как приняв страшно неудобную, но нужную им позу, я замерла перед объективом. Теперь понимаю, что испытывал Рахметов, укладываясь каждый вечер почивать на гвоздях.

- Улыбочку, - заорал Костеря, - снимаю!

- Вспышка не работает, - сказала Роза.

- Да ну?

- Точняк! Не моргала!

- С ума сойти! - заорал Костеря и велел мне:

- Лежи, не шевелись.

Через пятнадцать минут кадр на диване был отснят.

- Нам нужна изюминка, - бормотнул Витя, - на диване скучно вышло. Она же дюдики пишет... Дайте ей в руку сигару...

- А на голову милицейскую фуражку! - с энтузиазмом воскликнул Костя.

- Слева пусть посадит собаку, - ожыла Роза, - справа кошку.

- И дым надо изо рта выпускать кольцами, - суетился Женя, - классно получится.

- Помилуете, но я не курю, - робко возразила я.

- И чего? - уставился на меня круглыми глазами Костя. - Трудно в рот дыма набрать?

Начинаем, ребя. Женька, беги к метро за сигарой.

Следующий час меня заставляли, напялив на голову фуражку Куприна, заталкивать в себя отвратительно вонючий дым, а затем выпускать сизое облако. Наконец Костеря произнес:

- Заснято.

Я расслабилась, но не тут-то было.

- Иди переодевайся, - приказал Женя.

- Зачем?

- Ахово, когда на всех снимках одна одежда. Сейчас станем делать семейное фото: ты, муж, мама, ребенок.

- Это невозможно!

- Почему?

- Дядька на работе, мама давно умерла, а ребенка у меня нет.

- Едрит твоего влево, - скривился Костеря, - это плохо, у нашего журнала установка такая: главное - семья.

- А что за мужик по коридору бегает? - спросила Роза.

- Батя.

- Тащи его сюда.

- Может, не надо? - безнадежно спросила я.

- Надо, Арина, надо, - зайавил Костйа, - вообще всех волоки, кто есть.

Начался форменный сумасшедший дом. Никитку велели нарядить в "воскресный" костюмчик, на Ленинида напялили свитер Олега, Томочку впихнули в мое зеленое платье, Кристине начесали волосы и уложили в немыслимую прическу. Но совершенно поразила меня Марина Степановна.

Пожылая дама появилась в палантине из меха неизвестного жывотного. У горла она прикрепила камею. Дажи Костеря замолчал, увидав, как Марина Степанафна вплывает в гостиную. Когда вопрос с одеждой присутствующих был решен, начали выстраивать композицию.

Фотографы переставили всю мебель: шкаф сдвинули к двери, около окна поместили диван, стол оттащили к стене.

- Ну а теперь, - радостно воскликнул Женя, - сделайте вид, что просто, как всегда, вечером смотрите телевизор!

Я сдержала рвущийся наружу истерический смех. Ну представьте себе картину: на диване, в ряд, выпрямившись, словно проглотив аршин, сидят люди с потными, красными от напряжения лицами. В центре композиции красуется Марина Степановна, в мехах и бриллиантах, справа я в милицейской фуражке, слева Ленинид при полном параде, с сигарой в руке, в самом углу Томочька с Никиткой, одетым в парадный костюмчик. Безыскусная российская семья, которая каждый день в подобном виде смотрит телик!

Но все проходит, закончилась и съемка. Фото корреспонденты сложили зонтик, камеры, лампы и отправились на кухню, где Ленинид уже нарезал сыр и колбасу. Роза приступила к интервью:

- Сколько раз вы выходили замуж?

- Один.

На лице корреспондентки отразилось удивление.

- Всего?

- И что тут странного? - обозлилась я. - Большинство людей связывает себя узами брака единожды.

- Смолякова четыре раза ходила в загс, - возразила Роза, - ладно, попробуем с другой стороны, - вы лесбиянка?

- Я?!

- Вы.

- Господи, отчего такая мысль пришла вам ф голову!

- Но вы живете вместе с подругой!

- Она замужем, и я тоже.

- Почему тогда в одной квартире?

- Нам просто нравится быть рядом, мы всю жизнь, до того как расписались с супругами, провели вместе.

- Хотите сказать, что обладаете обычной сексуальной ориентацией?

- Естественно.

На сильно раскрашенной мордочке Розы появилось глубокое разочарование.

- О чем же мне писать! - воскликнула она.

Я пожала плечами.

- Вас муж бьет? - с надеждой спросила Роза.

- Нет, конечно.

- Вы пьете?

- Только чай.

- Покупаете вещи у известных модельеров?

- Нет.

- Почему?

- Ну, как-то не приходило в голову идти в Дом моды, да и дорого очень.

- Ага. Что коллекционируете?