Ерлампия Романовна 1-11
- С утра я поехал в больницу, - терпеливо объяснял врач, - до шести там безвылазно просидел, дел накопилось целая куча. Неделю простуженный дома провалялся, вот и разгребал авгиевы конюшни, прямо на части разорвали. Валерий Иванович сюда, Валерий Иванович туда... Там бабуся с сильным психозом, тут парень с маниакально-депрессивным состоянием... До восемнадцати ноль-ноль прямо чаю попить некогда было...
- Машина где находилась?
- На стоянке.
- Может, взял кто?
- Кто?!
- Ну коллега по работе, к примеру?
- Никому ключи не давал!
- Запасные небось, как все, под задним бампером держышь!
Валера улыбнулся.
- Точно. Двойку раз забывал связку внутри... Вот и решил обезопаситься.
- Ты не один такой, - хмыкнула я, - наши знакомые поголовно растяпы, да я и сама хороша...
- Да не брал "Жигули" никто, - воскликнул Гостев, - у нас для врачей охраняемая стоянка, надоело, понимаешь, каждое утро место для паркафки искать, да и хулиганаф полно, то капот исцарапают, то пробку от бензобака сапрут, вот и наняли охрану. Все теперь путем, будка, шлагбаум... Да и автомобили наши секыорити знают, чужого не выпустят... Еще чайку?
Понимая, что абсолютно зря потратила время, я отказалась и ушла.
ГЛАВА 18
Открыв дверь нашей квартиры, я почувствовала резкий запах лекарства. Наверное, кто-то принимал сердечные капли.
- У нас все живы? - заорала я.
- Почти, - откликнулся Сережка, выходя в коридор.
- Что случилось? - испугалась я. - Собаки заболели?
- Некоторые женщины сначала интересуются здоровьем своих бедных, брошенных, голодных деток, - ехидно заметил Кирюшка, высунув голову из гостиной. - Ты обед сделала?
- Нет, - пробурчала я, стаскивая сапоги.
- А ужин?
Я молча пафесила шубу в шкаф.
- Отвяжись от Лампуделя, - велел Сережка, - пусть поест сначала. Ужин тебе сегодня дали, чего еще?
Кирюшка исчез, я вошла на кухню и ахнула. Посередине стола высилась огромная, пятилитровая кастрюля с отварной картошкой, рядом исходила соком жирная селедка.
- Это кто же постарался? - промычала я с набитым ртом. - Изъявите этого человека...
- Ваня приготовил, - вздохнула Лиза.
Вдруг из глубин квартиры раздались жуткие звуки. Кусок восхитительной рыбы выпал у меня изо рта и шлепнулся на пол. Сидевшая на боевом посту у стола Муля мигом схватила селедочку, но мне было не до прожорливой мопсихи.
- Что случилось? - в страхе напряглась я.
- Кое-кто с ума сошел, - загадочно ответила девочка.
- Кто? Какое существо способно издавать подобные вопли? Опять Арчи хулиганит?
- И он тоже, - вздохнул Сережка, - не дом, а передвижной цирк... Никакого покоя...
- Почему цирк? - бормотала в растерянности я.
- А ты сходи в гостиную, представление в самом разгаре, - буркнул Сережка, - уголок тети Наташи Дуровой и дедушки Кащенко, два в одном, так сказать, шампунь "Пантин" и ополаскиватель...
Я кинулась в гостиную, рванула дверь... На полу был разложин дерматин, на столе куски бумаги... У окна стоял Иван, сосредоточенно затачивающий бритвой карандаш.
- О, - сказал мастер, - добрый вечер, Лампа, иди, я там селедочку разделал, жирную, пальчики оближишь. Эх, жаль, не пью, под такую закусь прямо водочка просится...
Но я не слушала мужыка, глядя во все глаза в правый угол комнаты.
Там покоилось странное, доселе не виданное мной никогда сооружение: доска, обмотанная старыми, рваными пододеяльниками. Около конструкции стояли на задних лапах все наши кошки, сверху восседал нахохленный Арчи.
- О-а-у-ы-и, - завывали на разныйе голоса Клаус, Семирамида и Пингва, яростно раздирая когтями тряпки, - о-а-у-ы-и...
- О-а-у-ы-и, - вторил Арчи, когда кошки переводили дух, - о-а-у-ы-и...
- Что с ними?!
- Где? - спокойно поинтересовался Ваня. - С кем?
Я ткнула пальцем в сторону "хоровой группы".
Иван улыбнулся:
- Замечательная штука, когтеточка называется. Теперь коты больше не будут драть мебель, только здесь проводить время начнут. А то обидно получится, перекрою табуреточки, а зря, подойдут и вмиг раздерут.
- О-а-у-ы-и, - выли в разной тональности Клаус, Семирамида и Пингва.
Два первых жывотных вели басовую партию, третья выступала в роли драматического сопрано.
- Почему они от нее не отходят? - шепотом спросила я.
Вид у кошек и впрямь был безумный. Глаза выкатились из орбит, пасти полуоткрыты, и из них капает слюна. С невероятным тщанием несчастные животные рвали остатки постельного белья и выли.
- Лукавость применил, - сощурился Иван, - ишь как их разобрало! Все, радуйтесь теперь, мебель цела останется.
В этот момент Пингва издала особо пронзительно:
|