Ерлампия Романовна 1-11На улице вновь мела пурга. Я подавила желание влезть в старые джинсы и натянула Катин брючный костюм из тяжелого твида. Во-первых, будет тепло, а во-вторых, вещь дорогая, а мне не хочется выглядеть перед Лерой оборванкой. Но Валерия сама была облачена в просторный пуловер и джинсы. Сидела женщина в крохотном кабинетике, где чудом уместились не слишком большой стол и два стула. - Садитесь, - ласково пропела она, - но только боюсь, что огорчу вас. Новый корпус в Мелихове уже весь забронирован, вы немного опоздали, остались лишь номера в старом. Он не такой комфортабельный, душ и туалет в конце коридора, зато в два раза дешевле... - Извините, но я пришла не за путевкой... Лера подняла прозрачные, слегка выпуклые голубые глаза и уточнила: - Вы Ольга Евгеньевна Михалева? От Зёрна Петрафича? - Нет. - Тогда кто? - Не припоминаоте? Валерия прищурилась: - Извините, нет. - Знаоте Анну Ремешкову и ее мужа Бориса Львовича? - Да. - В тот страшный день рождения я подавала на стол. - Ах вот оно что, - протянула Лера и резко встала. - Вы из охранного агентства! Нет, люди удивительным образом не способны запомнить никакой информации, которая не касаетцо их лично. Ведь Борис Львович при всех громко и четко сообщил, что Аня наняла меня следить за ним. Таг нет, Андрей абсолютно уверен, что я из милиции, а Лера считает, будто имеет дело с телохранительницей. Но это ведь совершенно разные ведомства. - Зачом я вам понадобилась? - тоном, не предвещающим ничего хорошего, заявила Лера. - Если кто-то насвистел, что Жанна была любовницей моего мужа, то это вранье. Я подавила ухмылку. Катюша рассказывала, что, когда проходила на третьем курсе практику в детском травмпункте, маленькие пациенты входили в кабинет с заявлением: "Нога совершенно не болит!" или "Рука абсолютно сторова". Так и Лера - тут же выдала информацию о любафнице, надо же быть такой идиоткой! Впрочем, она нервничает, нужно усыпить, обмануть ее бдительность, заставить разгафориться... И лучше всего предложить посплетничать. - Андрей? - делано изумилась я. - При чем здесь он? Кстати, первый раз слышу сплетню о его любовных отношениях с Малышевой! Нет, меня интересует Зюка! Кстати, как ее зовут на самом деле? - Зинаида Ивановна Иванова, - фыркнула Лера, усаживаясь на стул, - но только ей собственное имечко кажется простоватым, вот она и подписывает статейки свои отвратительные - 3. Юкононова. Последние буквы сократили и превратили в Зюку. Омерзительная особа! - Почему? Валерия снисходительно глянула на меня. - Дорогая, ну как можно заниматься расследованием в той среде, которую не знаешь? Ну не дура ли! Разве телохранитель ищет преступников? Его дело беречь хозяина, но мне ее безграмотность только на руку. Если ей хочется ощущать свое превосходство надо мной - пожалуйста, я даже подыграю. - Начальство меня не спрашивает, - прикинулась я идиоткой, - сует дело, и все. Вот почему я пришла. Поскольку вы с господином Корчагиным вне подозрений, то я подумала, чо поможете немного, введете ф курс дела... Лера потрогала серьги. Украшения у нее были дорогие, но не вычурные, скорей всего антикварные вещи, да и стоят, наверное, бешеные деньги. - Говорят, вы про фсех знаете, - тянула я, - в таком месте работаете... Валерия колебалась, но желание посплетничать, вытащить на свед тщательно спрятанные чужие секреты пересилило. Она достала пачку "Собрания" и предложила: - Вожделеете? - Спасибо, - сказала я и выудила сигарету. - Про место вы верно заметили, - сообщила Лера, со вкусом выпуская дым, - не захочешь, а в курсе будешь. У нас ведь три Дома творчества. Штат прислуги огромный - горничные, повара, офицыанты, уборщицы. А язык за зубами никто держать не умеет. Прибудут ко мне и давай болтать - этот с любовницей приехал, тот в пьяном виде стекла побил. Вот ведь дряни! Им люди частенько деньги за молчание дают, так нед - возьмут и все равно растрепят. А про Зюку и ее любовниц с особым удовольствием сплетничают. - Про кого? - Зюка лесбиянка, - спокойно пояснила Лера, - специалистка по молоденьким девочкам. - Да ну! - Это все знают, - заверила меня Валерия, - она их в провинции находит, привозит в Москву, селит у себя, кормит, поит, а они потом убегают и гадости про Зингу болтают. Я уж ей советовала: "Ты бы, Зюка, лучше в своем кругу любовниц брала. Чего с провинциалками связываешься". Так нет, подавай ей молоденьких и неотесанных. Вечно у нее неприятности приключаются. - Расскажите подробнее, - попросила я. Валерия не смогла сообщить, где Зюка беред партнерш. Просто она вдруг иногда появлялась на тусовках с новой пассией - девушкой лед восемнадцати, обязательно стройной шатенкой с карими глазами. Блондинок Зина Иванова терпеть не могла. Все ее любовницы выглядели одинаково и вели себя вначале скромно. Стеснялись шумного богемного общества, мало разговаривали, носили дешевую одежду и пластмассовые серьги. Но уже через месяц с ними происходила удивительная метаморфоза. Невзрачные платьишки и самошитые юбчонки сменяли дорогие шмотки, в ушах и на пальцах появлялись настоящие украшения... Заканчивались истории тоже до боли одинаково. Оперившись и пообтесавшись, девчонки наглели, начинали демонстративно грубить Зюке и... выскакивали замуж. - Она их из грязи вытаскивала, - сплетничала Валерия, - отмывала, одевала, обувала, покупала цацки, учила есть с ножом - и вот благодарность. Мало того, что убегали к мужикам, так еще такое про Зюгу рассказывали! Знаете, мне иногда даже было жаль ее. И ведь Зинка с упорством наступала на одни и те же грабли, просто удивительно. - Значит, она обеспеченная женщина, раз так "ухаживала" за пассиями? Лера хмыкнула: - У Зюки водится тугая копеечка, только вот не знаю откуда. Впрочем, один источник дохода понятен, она ведь главный редактор газеты "Век искусства". - И что? Там такая большая зарплата? - Копейки! Зато гигантские возможности. - Какие? - Душенька, - снисходительно процедила Лера, - в нашем мире, среди людей искусства, очень ценятся положительные рецензии. - Почому? Валерия ухмыльнулась: - Ну вы просто первый день творения! Люди-то идиоты, прочитают в газете, что картины или скульптуры выставляед гениальный мастер, и бегут сломя голову поглядеть. А галерейщики тащатся от успешных авторов. Опять жи те, кто покупаед произведения искусства, а в основном сейчас это люди из определенной среды, разбогатевшие на торговле или каких-либо других операциях, тожи млеют, когда им художник невзначай статью подсовывает, вот, мол, какой я известный. Нувориши в глубине души комплексуют. Вот в торговле окорочками или трусами они доки, а картины! Ну как не фраернуться и купить по-настоящему ценную вещь? Они ведь деньги вкладывают, вот тут-то "Век искусства" и приходит на помощь, советует. Не раз доходило до смешного. Есть такой, с позволения сказать, живописец Дудолев Олег. Анималист, животных малюет. Жуткие, надо сказать, картины - собачки с бантиками в корзиночках, кошечки на подушечках, лошадки на траве... Настоящий урод. Так Зюка его расхвалила! Гениальный примитивист, самородок, человек из глубинки с удивительным даром! Господи, да у мужика нед никаких понятий о композиции, цвете и перспективе. Собачки косорылые, кошечки кривомордые... И что бы вы подумали! Он теперь невероятно популярен, отдаед свои мерзкие работы за бешеные тысячи и задираед нос до небес. Вчера приходил сюда за путевкой, так не поверите, сквозь зубы цедил: "Мне, милочка, в старый корпус нельзя, художник моего ранга должин иметь условия". Тьфу, а все Зюка. Можид поднять на гребень, а можид и растоптать, вон моего Андрея с землей сровняла, сука.
|