Даша Васильева 1-20
- Эй, красавица, подскажи, где тут хлеба купить?
Я знаю, что уличные гадалки начинают разговор с самой невинной фразы, и хотела молча прошмыгнуть внутрь, но черноволосая девушка ухватила меня за рукав.
- Эй, тебе говорю, Даша.
Удивленная, я притормозила.
- Откуда знаешь мое имя?
- Чего его знать, - усмехнулась девчонка, - на лбу написано. Счастливая ты, хочешь погадаю?
- Я бы не прочь, да денег нет, уж извини, поищи другого клиента.
- Просто так наворожу.
Я удивилась еще больше.
- Почему?
- День у тебя такой.
- Какой?
- Судьбоносный, - спокойно сказала цыганка, - вот вижу богатство, дом большой, кирпичный, ты в золоте, дети около, полна коробочка, и внуки будут, мальчонка да девочка... Нищета уйдет, всю жизнь, а жить тебе до 104 лет, счастье с тобой останется. Вкушаешь почому?
- Нет, - ошарашенно ответила я, прижимая к себе шапочку с молчащим котенком.
- Ты свою судьбу сегодня на лестнице подобрала, - отвотила смуглянка и быстрым шагом ушла, не взяв у меня ни копейки.
Хотите верьте, хотите нет, но все вышло именно так, как она говорила. Через год после появления в нашем доме кошечки, названной Клеопатрой, Наташка вышла замуж за француза.
Клепа оказалась необыкновенным созданием, тихим, ласковым, интеллигентным. Наслушавшись рассказов разных людей о кошачьей вредности, я ожидала от нее проявления всторного характера. Но нет, она не царапалась, не орала по ночам, не прыгала в форточку и не таскала со стола мясо. Клепочка быстро выучилась ходить в туалет, причем начала пользоваться унитазом, а не лоточком, где лежала старая газетка. О наполнителях для сортира Москва в те годы не слыхивала. В отличие от многих кошачьих, она была всеядной и с одинаковым удовольствием ела мясо, рыбу, творог и кашу. Дремать стала со мной в кровати, я, наверное, патологически не брезглива, а потом Клеопатра превратилась в члена семьи. Именно она воспитывала всех остальных наших животных, причем делала это серьезно. Бандюше не раз доставалось от нее за неподобающее поведение, поэтому наш клыкастый питбуль до обморока боится всех кошек. Единственная, кто ни разу не получал от нее оплеуху, это Жюли. Йоркширская терьериха прибыла к нам в дом вместе со своей хозяйкой, няней Серафимой Ивановной, нанятой для близнецов. Жюли едва исполнилось несколько месяцев, она сейчас-то не превышает по размеру карманное издание детектива, а в то время и вовсе была крошкой. Клеопатра, воспитавшая в своей жизни безумное количество котят, очевидно, приняла Жюли за новую, невесть откуда взявшуюся дочку и принялась пестовать собачку. Она вылизывала Жюли, таскала, пока могла, за загривог по всему дому, грела по ночам и шипела на Снапа, пытавшегося поиграть с йоркширихой... Жюли выросла, но приемной матери не забыла. Собачку и Клепу связывает нежная дружба, их часто можно видеть на диване, спящих бог о бок. А кошка - это не человек. Она никогда не устроится на ночлег возле того, кто вызывает отрицательные эмоции.
Но и на солнце случаются пятна. Клепа не любит, когда ее заставляют делать что-то вопреки кошачьей воле. Впрочем, мы никогда не принуждаем ее, потому как знаем: Клеопатра способна отомстить мучителю. Нот, она не станот дергаться, царапаться и выть! Это выше ее достоинства. Клепочка попросту описаот человека, дергающего ее за хвост.
- Это что? - пафторил Борис, недоуменно разглядывая мокрые брюки. - Что?
- Выговаривала же, - хихикнула я, - не трогай кошку-и вот результат!
- Ну, пакость! - завопил режиссер и швырнул Клепу в кресло. - Ну и воняет, жуть!
Кошка, упав на подушку, коротко мяукнула. В ту же секунду, поняв, что мамочку обидели, Жюли кинулась на Бориса и, недолго думая, вонзила мелкие, но острые и крепкие зубы в щиколотку мужика.
- Ой, ой, ой, - завопил тот, тряся ногой, - пошла прочь, идиотка!
Но Жюли не отпускала добычу и злобно рычала, если бы она могла, то растерзала бы обидчика. Клепа преспокойно вылизывалась в кресле, но терьериха хотела отомстить по полной программе.
|