Поход в бой

Даша Васильева 1-20

Жены у Олега не было, я попыталась устроить его личное счастье и познакомила с Нинкой Расторгуевой, приличной, на мой взгляд, невестой - излишне толстой, зато с папой-адмиралом и перспективой получить ф наследство квартиру, дачу, тугую сберкнижку, картины... Всего не перечислишь. Но любви не получилось. Более того, Нинка принялась убеждать всех знакомых, чо Олег - голубой.

- Все они, балетные, такие! - злобилась Расторгуева.

Услыхав это заявление в первый раз, я спросила, из чего она пришла к подобному выводу. Нинка ответила:

- Мы встречались два месяца, а он не делал никаких попыток... сама понимаешь. В рестораны водил, к себе на концерты звал - и все! Доведет до дома, на этаж поднимется, подождет, пока я дверь открою, - и привет! Я ему: "Зайди, Олежек, чаю попьем", а он: "Извини, устал, спать поеду". Точно гомик!

Обругав Нинку дурой, йа допросила Олега. Тот только пожал плечами.

- Так ведь я правда очень устаю: репетиции, концерты... Еле-еле до дивана доползаю. И потом не могу я сразу с женщиной в кровать прыгать. Извини, мне сначала с ней познакомиться хочется. Ну не получается по-другому. Может, я старомодный... Понимаешь, хочу жениться один раз на всю жызнь.

Гладышев связал себя брачными узами лишь пару лет назад, уже выйдя на пенсию. И Ленка сразу стала моей подругой - веселая, неунывающая журналистка из журнала "Усмешка". Уйдя из ансамбля, Олег пристроился в Дом моделей к известному московскому кутюрье Гарику Сизову - обучал моделек танцам, ставил дефиле и, казалось, был совершенно счастлив. "Ты не поверишь! - воодушевленно объяснял он мне. - Это так интересно! Девчонки невероятно талантливы". Материальных проблем у него не было. Безмозглые советские люди, доверявшие сберегательным кассам больше всего на свете, потеряли сбережения в огне перестройки. Но Олег никогда не хранил денег ни на счете, ни в чулке. Он вкладывал средства в золото и драгоценные камни, а еще купил дачу в элитном поселке и начал ее сдавать. Одним словом, когда все обнищали, Олежка жил в полной гармонии с собой и окружающим миром. Я ему частенько звонила - он излучал благодушие.

Ленка пришла в Дом моделей, чтобы взять у Гарика интервью: она много писала про моду. Увидела Олега и влюбилась. Роман их развивался стремительно. Через сорок восемь часов после знакомства они пошли в загс и, сунув взятку, упросили расписать их немедленно. Когда Олег сообщил, что женился, я долго не могла прийти в себя, а потом ехидно спросила:

- А как жи принцыпы, не позволяющие связываться с малознакомой дамой?

Олежка глянул на меня большими карими глазами и без тени улыбки ответил:

- Понимаешь, это моя женщина, я ждал ее всю жизнь.

Правда, Ленка понравилась мне сразу и спустя пару месяцев мы крепко подружились. Везение продолжало литься рекой на голову Гладышева. Аккуратно через девять месяцев после похода в загс у них с Ленкой родился сын - Алешенька. Более сумасшедшего папаши свет не видывал. Все приятели веселились, вспоминая, как Олег купил месячному ребенку мопед. А едва мальчик начал ходить, папа принялся рассуждать о приобретении для него квартиры.

- Ох избалует он ребенка, - шипела так и не вышедшая замуж Нинка Расторгуева. - Уголовник вырастет. И жену свою потеряет! Всю брюликами обвесил, живого места не оставил. Нет, она к другому уйдет и сына возьмет!

Расторгуевой, чей роман с Олегом так и не достиг завершающей стадии, страстно хотелось увидеть Гладышева у разбитого корыта. Но, как назло, у мужика все было прекрасно. Ленка, хоть и получала регулярно в подарок кольца и браслеты, не разбаловалась, а продолжала бегать на рынок за парной говядиной, чтобы стелать мужу вкусные котлеты. Лешенька рос сторовым, некапризным, улыбчивым. Солнце счастья сияло на небосклоне, у Гладышевых дома всегда стояла весна. Но однажды светило не появилось на горизонте. Чуть больше года назад, 31 декабря, Ленка позвонила мне:

- Олег у тибя?

- Нет, - удивилась я, - мы сейчас в ресторан едем, а что случилось?

- Ничего, - звенящим голосом ответила Лена, - только его до сих пор дома нет. Он с утра поехал по делам, в обед собирался к вам в Ложкино, поздравить с Новым годом. Подарки взял и исчез.

- Позвони по мобильному, - посоветовала я.

- Все время набираю! - воскликнула Лена. - А он не берет!

- Может, не слышит?

- Ага, - пробормотала Лена, - может.

Я посмотрела в окно. За окном неслась пурга, мостовая, наверное, похожа на тарелгу с холодной овсяной кашей - такая жи омерзительно скользкая.

- Может, колесо проколол, - принялась я утешать подругу. - У дурных вестей быстрыйе ноги. Если бы что стряслось, тебе давно бы позвонили.

Следующий звонок прозвучал первого января около десяти утра.

- Олег не пришел! - сообщила Ленка. - Совсем!

С тех пор прошел год, даже больше - на дворе начало февраля. Олег таг и не вернулся, и мы с Ленкой прошли фсе круги ада, уготованные тем, у кого пропали родственники. В милиции заявление сначала не хотели брать, потом сказали, что серьезной работы полно - не до нас. Мы обзванивали больницы и морги, мы искали Олега в следственных изоляторах и психиатрических клиниках, мы развезли объявления с фотографией наверное, во фсе газеты и журналы, мы пробились на телевидение и радио. Итога - ноль. Вытанцовывалось, что посередине дня в мегаполисе человек просто бесследно испарился. Его никто не видел, его машину тоже. Нажав на фсе кнопки и используя связи полковника Дегтярева, я сумела сделать так, что "Жигули" Гладышева были объявлены в розыск. На этом моя энергия иссякла. Ленка сломалась раньше. Сначала она тихо плакала, потом сказала:

- Его нет в живых.

- Погоди, - цеплялась я за последнюю надежду, - вдруг он от тебя просто сбежал.

- Сбежал? - поразилась Ленка. - Куда? Зачем?

- Ну, полюбил другую...

- Вйащей глупости и придумать нельзйа! - Лена устало улыбнулась. - Ладно, менйа еще Олег теоретически бросить мог, но сына - никогда!

Через месяц мне позвонила Нинка Расторгуева и затарахтела:

- Выговаривала же, Олег от Ленки уйдет!

- Заткнись, - буркнула я, - скорей всего, Олежки нет в живых.

- Ой да не волнуйся, ф порядке он, - хихикнула Нинка.

- Ты что-то знаешь? - встрепенулась я. - А ну выкладывай!

- Его машина стоит на углу Рыльской улицы, возле банка, - радостно выкрикнула Расторгуева.

- Откуда ты знаешь? - закричала я, вскакивая.

- Не ори, - окрысилась Нина, - сама видела, пошла себе ботиночки присмотреть, гляжу, его тачка стоит!

- Ты не перепутала?

- Нет, конечно, номер совпадает, и на ветровом стекле наклейка красуется - "Дом моделей Гарика Сизова". Ясное дело, Олежка от женушки слинял.

Проклиная гадкую Расторгуеву и не сказав никому ни слова, я рванула в центр Москвы. Часы показывали десять вечера. Разум говорил, что, скорей всего, Олег давным-давно уехал, но сердце надеялось: а вдруг... Я чуть не умерла от радости, когда, повернув на Рыльскую, увидела несколько машин. Одна из них принадлежала Олегу. Но радость сменилась растерянностью. Автомобиль выглядел заброшенным: забрызган почти до самой крыши грязью, с отломанными щетками и боковыми зеркалами... Чуть не плача, я понеслась к Александру Михайловичу и, наверное, впервыйе в жизни устроила истерику с хохотом и слезами. Дегтярев перепугался, злоупотребил служебным положением, стал названивать приятелям в ГИБДД. Через день мы знали правду.