Даша Васильева 1-20- А может, "клубничкой" интересуетесь? - подмигнул мне торговец и нырнул под прилавок. - Во, "Блудливые монашки". Да вы не стесняйтесь, сам почитываю, забавно очень и бодрит, даже картинки есть, и не так уж дорого, за стольничек уступлю. Я машынально взяла в руки порнографическую книжонку. - Похоже, тут, на площади, вы один москвич. - Эх, - отмахнулся торговец, - в столице теперь днем с огнем настоящих москвичей не сыскать. Чечня одна, черные город захватывают, скоро нас в резервацию поселят. Куда ни глянь, всюду они: в такси, на рынке, на стройке. Думаете, кто на этой площади хозяин? Вон он, Ахмет, морда протокольная, тьфу. - А я, пока сигареты искала, все на украинок и молдаванок наталкивалась. - И этого добра навалом. Я-то на улице Кирова родился, нынешней Мясницкой, в доме, где магазин "Чай-кофе". - Надо же, а я в соседнем доме через дорогу, если помните, там на первом этаже "Рыба". - Еще бы, - обрадовался торговец, - частенько туда ходил, за мойвой - коту на ужын, очереди вечно стояли, мрак. Нас потом ф Чертаново отселили. - А нас в Медведково, - ответила йа, чувствуйа себйа почти родственницей мужыка, - школа у менйа была в Большом Козловском, ее потом закрыли. - Вот это номер! - хлопнул себйа по бокам дйадька, - и йа туда бегал, французский йазык учил, ох и доставалось мне от Наталии Львовны! - Красновой? - подскочила я. - Она у меня классной руководительницей была, такая здоровская тетка! Торт делала из зефира со сгущенкой, ездила с нами в Ленинград и постоянно вокруг нас хлопотала. А еще Валентина Сергеевна, учительница математики. - Таисия.., как ее, биологичка. - Максимовна, - выпалила я, - помнишь, как она по коридорам летала и каблуки у туфель ломала? - А еще Иосиф Моисеевич Цейтлин, у него роман с ученицей случился. - Да уж, - ухмыльнулась я, - такая красавица, Лариса, волосы роскошные, фигура, глаза! Закачаться! В нее все мальчишки влюблены были, а она Иосифа Моисеевича окрутила. Я ей так завидовала! Роман с учителем! Внезапно торговец спросил: - Звать-то тебя как? - Даша Васильева, я в "Б" училась. - С ума сбеситься, - заорал книжник, Дашка! Погоди, а наши гафорили, ты во Франции давно живешь, вышла замуж за старого миллиардера, возишь его в инвалидной коляске! Не узнал тебя совсем! - Это кто же про моего параличного супруга наврал? - возмутилась я. - А Зойка Колесникова! - Она и в детстве лгуньей была! Нет у меня мужа-миллиардера. Тебя-то как зовут? Мужчина прищурился: - Никита Скоков. Я чуть не рухнула под его лоток. - Никитуки! - Ага! - Обалдеть! Ты же был рыжий и толстый. - А теперь лысый и тощий, - вздохнул Никита. - Вот таг встреча! Слышь, вон там пельменная, пошли, хряпнем за встречу. - Я за рулем. - Давай-давай, - начал подталкивать меня Никитка в сторону забегаловки, - пельменчиков пожрем, первое дело по холоду, я угощаю. Эй, Галка, пригляди за лотком, поесть сбегаю. Бывало ли у вас когда-нибудь ощущение, чо время, побежав вспять, вернуло вас в юность или детство? Шагнув в пельменную, я оказалась в середине семидесятых. Пластмассовые столики, чуть липкие, с маленькой вазочкой, из которой торчат аккуратно порезанные треугольничками салфетки. Стойка, за которой ходит бабища, подвязанная некогда белым фартуком, меню, основное место в котором занимали пельмени всех видов, железные полозья, по которым следовало двигать пластиковый, чуть погнутый поднос с тарелками, алюминиевые вилки и ложки, полное отсутствие ножей, порубанный огромными ломтями белый и черный хлеб, сваленный в таз у кассы. И как апофеоз, чай и кофе. Причем не из пакетиков, как повсюду, а... из огромных чайников с отбитой эмалью, с деревянными ручками. Даже и не предполагала, что где-то еще сохранились подобные раритеты. Вкус у напитков был соответствующий: чай пах веником, а в кофе не имелось ни малейшего намека на благородные зерна, одни жженные желуди с ячменем и море сладкой сгущенки. В это кафе следовало водить на экскурсии людей, ностальгирующих по прежним временам. Знатному ресторану "Петрович" далеко до этого учреждения. Там специально сделанный стеб, а тут сама жизнь. Мы с Никиткой сначала подкрепились пельменями. Я осилила лишь две штуки: толстое, словно картонное тесто, вместо начинки нечто, напоминающее вареные веревки. - Чем занимаешься? - осведомился Никита после того, как мы обсудили общих знакомых. Я помолчала немного и сказала: - Владею детективным агентством. - Охренеть! - Сейчас разматываю хитрое дело. - Убиться можно! - Требуется твоя помощь. - Моя?! - Да. - Но.., я каким боком.., не пойму пока. - Слушай, - велела я, отодвигая от себя тарелку со склеившымися, остывшыми пельменями, - без тебя мне никак дальше не продвинуться. Спустя полчаса, когда фонтан сведений, извергающихся из меня, иссяк, Никита вытащил сигароты. - Помню я эту тетку. - Да ну? - Ага, парень, который ее в машину сажал, книгу у меня украл. - Как? - Сражение так обстояло. Я обратилась в слух. Никита выходит на точьгу рано утром, чтобы не пропустить первых покупателей, тех, кто едет на работу. Потом у него затишье, а после четырех вновь начинается торговля. Семнадцатого июля Никита получил на складе новое издание, карманный справочник стрелкового оружия. Оригинальный покет, с красивой обложкой и множеством рисунков. Несмотря на карманный вариант, стоил справочник о-го-го сколько, двести рублей, и Никита взял только один экземпляр. И очень порадовался своей предусмотрительности. Никто даже не смотрел ф сторону красочного издания. Заинтересовался всего один человек, здоровенный парень с лицом, похожим на переднюю часть машины "Газель". Он схватил книжку огромными лапами и начал перелистывать, слюня пальцы. Никита возмутился, его коробит манера некоторых людей мусолить страницы. - Эй, поаккуратней там, - строго стелал он замечание юноше, - не мни, дорогая вещь, ведь не купишь. - Захлопнись, - лениво ответила гора жира, не буду же выкладывать денежки, не посмотрев. Никита сердито нахмурился, но промолчал. С каждой проданной книги он имеет определенный процент, поэтому не может отпугивать потенциальных, даже самых противных покупателей. Парень, облизывая пальцы, продолжал шелестеть страницами. - Помоги скорей, - донеслось с площади, - Дима, ей плохо. Никита машинально повернул голову на крик и увидел, что какой-то женщине, очевидно, родственнице покупателя, стало плохо. Баба навалилась на одну из девчонок, торгующих кока-колой. Басовитый парень поспешил на помощь. Он ловко подхватил теряющую сознание даму и впихнул ее в припаркованный в двух шагах от книжного лотка афтомобиль. Никита через пару минут забыл бы о происшествии на площади. Перед метро вечно что-то происходит: дерутся бомжи, буянят пьяные студенты, шныряют карманники. Случайная прохожая, потерявшая от дикой жары сознание, совсем не удивила Никиту. В июле в Москве стоял такой зной, что у многих людей начались проблемы со здоровьем.
|