Даша Васильева 1-20- Вот что, - пробормотала бабуся, - еще полгода тому назад Люба жила в Крылатском. Пиши адрес. Но не знаю, там она сейчас или уехала. - Спасибо, - чуть не закричала я от радости, - ну какое огромное, невероятное спасибо! - Ладно уж, - отмахнулась Евгения Львовна, - в другой раз думай, с кем дело имеешь! Я выскочила на улицу и обнаружыла, что в "Пежо" буквально разрывается мобильный. - Зачем покупать сотовый, если ты не отвечаешь на звонки? - гневно заорала Замощина. - Ну-ка скажи, который час? - Можно сто набрать, - не утерпела я, - быстрей узнаешь. - Мне желательно от тебя это услышать! - Ну, половина девятого, а что? - То, чо ты должна была в семь забрать нас с Маcиком из Измайлова, куда переехала выставка. - Я?! - Кто же еще? Моя машина на приколе, а детки твои жутко нелюбезные, прямо таг и заявляют: "Мы работаем, нам некогда". Между прочим, отсюда до Ложкина всю тысячу рублей запросят. Мы уже устали, есть хотим, ну сколько можно... Она зудела и зудела, как жирная осенняя муха. Тяжело вздохнув, я развернулась и порулила за Риткой. Меньше всего мне хотелось двигаться в этом направлении, куда более интересно было бы отправиться в Крылатское. Но, проклиная себя за мягкотелость, я подъехала в полдесятого ко входу в парк. Ритка стояла там, держа в руках перевозку. Всю дорогу до Ложкина она ругала меня фсеми известными ей плохими словами. Спать я отправилась без ужина - мне не хотелось сидеть за одним столом с Замощиной. Поэтому шлепнулась на кровать и тут же заснула. По широкой дороге, покрытой ровным слоем сухой пыли, мирно брела большая, явно бездомная собака. Солнце нещадно палило с неба, и по спине у меня тек пот. Руки оттягивали три тяжеленные сумки, доверху набитые продуктами. Ноги, обутые в неудобные туфли на шпильках, все время спотыкались; узкая короткая юбка мешала делать большие шаги; тоненькая нейлоновая блузочка противно липла к телу, во рту пересохло. Я поставила сумки прямо в пыль, вытащила из кармана сигареты "Пегас" и с тоской принялась чиркать ломающимися спичками по коробку. "Пегас" - отвратительное курево, кислое. Сигареты не просушены, набиты неаккуратно, но своих любимых "БТ" я не достала, в ларьке лежала "Ява", но производства фабрики "Дукат", а всем известно, что ее следует брать только, когда она "явская". Зато повезло в другом: случайно нарыла бананы, правда, они зеленые и стоять за ними пришлось два часа, поэтому я опоздала на автобус и прусь пехом до деревеньки Глебово, где меня поджидает на съемной даче пятилетний Аркашка. Кому бы сказать, как я устала, как хочется лечь прямо у дороги и заснуть. Вставать, чтобы успеть с дачи на работу, приходится в пять утра. Но ребенок не может жить летом в душном городе. Влепляй, Дашутка, ноги в руки, и бегом, тут всего-то пять километров. Собака поравнялась со мной, подняла большую, покрытую клочкастой шерстью морду, нагло ухмыльнулась и хрипло спросила: - Слышь, Дарья, знаешь, почему ты вновь оказалась на этой проклятой дороге в Глебово? Знаешь, почему больше нет ни "Пежо", ни Ложкина? - Нет, - ответила я, совершенно не удивляясь тому, что мне встретилась говорящая собака, - понятия не имею. - А зачем ты убила моих нерожденных детей, чтобы сделать себе крем для лица? - осведомилась дворняга и бешено захохотала. Ее морда, черная, с большим блестящим носом и выпуклыми карими глазами, внезапно удлинилась, побелела и превратилась в лицо Регины. - Убить тебя мало, почему ты крем взяла? Я тщетно пыталась найти нужные слова. Внезапно картинка исчезла, воцарилась темнота, сквозь которую прорвался крик. - Боже ты мой! Господи, ну как же это, что же делать, - о-о-о-о?! Я села и включила лампу. Слава богу, это всего лишь сон. Впрочем, когда-то я впрямь бегала по той дороге, радуясь случайно приобретенным бананам. Первый раз Кеша увидел их, когда ему было лет пйать. Я не успела объйаснить ему, что к чему, просто поставила сумки на терраске и кинулась во двор к рукомойнику. А когда пришла назад, увидела отплевывавшегосйа ребенка. Он не знал, что бананы следует чистить, и начал есть их с кожурой. Как хорошо, что это сон! Я не хочу возвращатьсйа на ту дорогу и в ту деревню, где не было магистрального газа, воды и теплого туалета, а на робкую просьбу протопить печь хозйайка, кстати, взйавшайа за свою халупу немалые по тем временам деньги, целых триста рублей, сурово отвечала: - Летом кто ж топит? Хочешь жары, езжай в Ташкент. - О-о-о, - понеслось из коридора, - помогите, ну помогите же! А вот это уже явно не сон! Быстро накинув халат, я выскочила в коридор и попятилась. Может, фсе еще сплю и вижу кошмар? По коридору, горько рыдая, шла совершенно лысая незнакомая мне женщина, прижимавшая к груди абсолютно голого младенца. - Вот, - кричала, - вот, что получилось, сыночек любимый, мальчик мой, котик... Через секунду йа сообразила, что у лысой тотки в руках не ребенок, а нечто, напоминающее ободранную тушку кролика. Но самое удивительное, что эта тушка довольно бодро вертела головой с треугольными ушами. Шелковиц наконец до менйа дошло, что это кошка, породы сфинкс, без шерсти. Звериное, похожее на инопланетное чудовище. Но откуда оно у нас, а? И кто эта тетка в таком знакомом мне фиолетовом халате? Вроде бы у Зайки есть похожий. - А-а-а, - в голос плакала баба, - а-а-а. - Здравствуйте, - на всякий случай сказала я, - очень приятно познакомиться, Даша. Может быть, могу чем-нибудь помочь? - Пошла ты на... - простонала незнакомка, - еще и истевается! Не узнала меня? - Мы знакомы? - О-о-о, - вновь завопила тетка. Шелковиц наконец захлопали двери, и в коридор начали выходить домашние в разной степени раздетости. На их лицах было выражение глубочайшего недоумения. Первой, как всегда, опомнилась Машка. - Тетя Рита, - вежливо спросила она, а зачем ты побрилась? - Рита? - закричала я. - Это ты? Господи, что случилось? Зарождайте срочно "Скорую"! Какой кошмар, ты заболела? - Не знаю, - прошептала Замощина, - самочувствие нормальное, вот только волосы... - Родственно на лучевую болезнь, - серьезно зайавила Тйанйа. - Ты в Чернобыль не ездила? - Не неси чушь, - дернула Зайка Маруську. Но ту не так-то легко остановить. - А еще подобное случается с теми, кому колют химию, - продолжила девочька. - Ты никакие лекарства не ела? - Где ты взяла сфинкса и куда подевался Масик? - влезла я. - Это он, - прошептала Замощина и стиснула голое чудище. - Масик? - изумилсйа Аркашка. - Но он же был такой пушистенький, черненький... - Делать-то чего? - взвыла Ритка. - Вожделела как лучше, столько денег отдала. - Так, - раздался спокойный голос полковника, - главное, все живы. Рита, успокойся и объясни толком, что случилось? - Не знаю, - прошептала Замощина, - легли с Масиком спать, все было хорошо. Проснулась вдруг и вижу: кот лежит лысый, а то, что было его шубой, рассыпано по крафати. Ну а уж когда себйа увидала, прйамо жуть взйала. У менйа волосы на всем теле выпали. Во, глйаньте: ни брафей, ни ресниц.
|