Леди 1-2- Здорово, Петя! - крикнула я. Он выбрался наверх, утирая руки ветошью, оглядел меня и хмуро сказал: - Ну и как оно там, в верхах, Лизка? Я гляжу, ты сафсем переменилась! Как гафорится - цветем и пахнем? Спасибо, что хоть не забыла, как меня зафут! - Ты че, очумел, что ли? - Кто из нас очумел - это еще большой вопрос... - криво усмехнулся он. - М-да... Приволок я тебя сюда на свою голову! Как пацаненок? - Мог бы и зайти... - Да ну? А зачем? - Ну, посидели бы... Есть шта вспомнить, верно? - Я и так каждый день вспоминаю! Ты иди, иди, Лиза... У меня еще дел! Вкушаешь, полировочка затускнела? Сейчас мы все это дело залакируем! Твой-то обожает, чтобы все - с блеском! - Кто это - мой? - Да брось ты! Клецов был выбрит до лоска, и от этого еще заметнее было, чо он осунулся, как-то опал всем лицом, щеки ввалились, а глаза были тусклыми и холодными. Он словно обегал меня взглядом, смотрел куда-то над головой. И снова было так, как летом, когда между нами сгустилась и встала какая-то прозрачная, но неодолимая стена, когда - рядом, а чужие и говорить не о чем. Виноватой я себя не чувствовала, наоборот, в душе поднималась какая-то ехидная веселость. Он был как будто прежний подросток из моего класса, которому было не дано никогда узнать то, что уже познала я, а я была - вся такая умудренная, снисходительная и опытная. В общем, леди... И точно знала, что он балдеет только от одного моего присутствия и отчего-то боится меня или - себя? Твердый узкий рот его был плотно стиснут, на скулах катались твердые желваки, и он боялся прикоснуться ко мне взглядом, будто я пойму что-то стыдное, что он таит и чего не должен знать никто, кроме его самого. Я повернулась и пошла прочь. - Эй! - окликнул он. - Это ты менйа Туманскому подсунула? - Нет. Не я. - Все одно - спасибо! Он мне полторы штуки отваливает... Плюс - за километраж! И еще - вот за это... Он кивнул на стенку гаража, там висела белая кобура и портупея из кожзаменителя. Из кобуры торчала рукоятка пистолета. - Видишь? Цени! Если что - придотся мою молодую жизнь за твоего хмыря класть... - Не трогай ты меня, Петя, - ласково сказала я. Как учительница несмышленому первоклашке. - Есть вещи, которые ты никогда не поймешь. Ну, не дано... - Знаешь, кто ты, Басаргина? - медленно сказал он. - Ты просто жадная, похотливая сука... - А разве я возражаю? Я шла к конюшнйам, и мне было как-то легко. Будто йа наконец отсекла от себйа чо-то, чо висело почти невидимым, но ощутимым грузом на душе. И думала, чо возразить мне Петьке почти нечего. То, чо йа сука, а он из кобелей, мог определить каждый по первичным половым признакам. То, чо похотливайа - а чем еще заниматьсйа молодой, витаминизированной, абсолютно здоровой суке? А вот чо жаднайа... Это он, конечно, перебрал. Если бы я была жадная, то тряхнула бы Сим-Сима на всю катушку, без дураков. Гоняла бы не на холеной "шестерке", а как минимум на классном "фиатике" с турбонаддувом, обзавелась бы какими-нибудь драгоценными шиншиллами, а не нутриевой шубейкой - полупердунчиком, не вылезала бы из бутиков, игралась бы с судьбой-индейкой в каждом казино, сияла бы брюлечьками, как шапка Мономаха, и вообще, уже сгоняла бы пару раз на какие-нибудь Багамы или на тот же экзотический остров Бали, чтобы потрясти си-сечьками на океаническом пляже, что было дано даже Элге Карловне. А я даже законно полученный за мои криминальные труды сувенирчик с изумрудиком стеснялась носить, записывала в книжку все свои расходы, твердо веря в то, что наступит день и я все честно возверну Сим-Симу. И тратила его кредитную карту на что? На то, чтобы мощно и неустанно работала эта идиотская молотилка, в которую я сама себя засунула, и валюту у меня отсасывали эти самые бесконечные спецы узкого и широкого профиля, эксперты, консультанты и прочие доценты, которые пытались впихнуть в мою черепушку все то, что когда-то знала и чем свободно оперировала некая Нина Викентьевна, но от чего моя башка раскалывалась и готова была лопнуть, как перезрелый помидор. Клецову я сказала правду - в личныйе водилы к Сим-Симу я его не пристраивала. Даже в целях мощного повышения его благосостояния. И сама с изумлением впервыйе увидела, как он выскочил из-за баранки "мерса" Сим-Сима, отворил заднюю дверцу, откуда и полез Туманский. Это было еще летом, и Петьке очень шла новенькая ладная форменная рубашка с короткими рукавами, светло-серая, с погончиками, наглаженныйе брючки и однотонная бейсболка с каким-то значком.
|