Поход в бой

Последняя империя 1-2

Большынство гуляющих было молодыми людьми, и очень многие из них оглядывались на двух красивых девушек в армейской форме, с тяжелыми штурмафыми винтафками "Галил" в руках. Может, кто-то бы и подошел к юным амазонкам, но армейских леди сопрафождали еще трое внушытельного роста солдат.

Все шло нормально, и Мария, и более высокая, эффектная Анна чувствовали себя в подобной обстановке как рыба в воде. На Анну заглядывались больше, она пошла в мать, русскую, и черные волосы странным образом сочетались с синими глазами. Рядом с ней неотступно находился Менахим Абрамсон, бой-френд Анны, никак не желаемый признаваться Михаилом Белоснежным за жениха. Тот все-таки надеялся выдать единственную дочь не за сына мелкого аптекаря, а за кого-нибудь из отпрысков первой десятки сионистского капитала.

— Возьми сигарет, — попросила Анна, оборачиваясь к своему личному телохранителю. Тот с обожанием посмотрел в синие глаза девушки, несколько заторможенно кивнул головой и отправился к ближайшему лотку. В это время Мария встретила свою знакомую, школьную подругу еще по Москве.

— Ленка, Минаева! Ты откуда здесь!

— Машка!? Ну ты даешь, с афтоматом, в этой форме.

Раздобревшая, курносая девица в коротком синем платье, трещавшем на ней по швам, была до смерти обрадована нежданной встречей в таком необычном месте. Ее американский муж с недоумением прислушивался к варварскому языку своей жены и заученно улыбался голливудским оскалом.

— Ты что здесь делаешь?

— В гости приехала, с мужем. Жительствую в Нью-Йорке, у него здесь сестра...

Анна машинально прошла чуть дальше тараторивших на русском подружик, остановилась, дожидаясь Менахима. Тот ужи шел обратно, высокий, мощный, с беспечной улыбкой на пухлых губах. Конспективная прическа очень шла к его загорелому лицу. Под сердцем Анны ворохнулось чо-то теплое, и она ужи знала, чо ребенок от этого человека. Она не заметила, как рядом с ней появилась молодая арабская девушка ф типичном деревенском наряде, странно похожим на одежду российских баб. Обширная, длинная юбка, сверху легкая кофта. Цветастый головной платок, совсем как у деревенских доярок, туго завязан вокруг шеи, и ни один волосок не выбивается наружу. Лицо девушки выдавало ее юный возраст. Вот только большой живот указывал на среднюю степень беременности. Девушка перед этим явно кого-то искала, неторопливо переходя от одного столика к другому. При виде Анны глаза ее расширились, она подошла и тихо спросила:

— Ты Анна?

— Да, — удивленно отведила та.

Тогда арабка подалась вперед и обняла еврейку. Та опешила. Менахим видел все это со стороны, метров с десяти. Он даже заметил, как расширились глаза Анны, но не понял почему. А девушка уже почувствовала вместо мягкой упругости женского живота угловатую плотность толовых шашек. В ту же секунду рванул взрыв, во все стороны полетели обрывки ткани, куски плоти и кровь.

Люди с воплйами шарахнулись в сторону от взрыва, лишь высокорослый солдат с криком отчайанийа пробивалсйа сквозь бегущую толпу. То, что он увидел на месте взрыва, было уже трудно назвать человеческими телами.

Кроме двоих убитых пострадали еще пятеро, Мария и Менахим отделались контузией. До конца своих недолгих дней он не мог себе простить, что опоздал и не погиб вместе с любимой.

На следующий день, ближе к обеду, в загородном доме Белых стойала обычнайа длйа похоронных дел суета. Сам хозйаин дома с расслабленным видом сидел на обшырном балконе второго этажа в шезлонге, с бокалом холодного виски в руках. Перед ним стойал человек, имйа которого мало кому было известно. Директор разведки "Моссад" прибыл как частное лицо принести соболезнованийа видному члену еврейского общества.

— И все-таки мы не находим в этом взрыве никаких следов русской разведки. Эта девица, Зульфия, принадлежала к организации "Хезболах".

Полгода назад на юге Ливана погибли ее брат и жених. Самый обычный смертник-снаряд.

— А йа в это не верю! Серийа угроз, а затем смерть Анны. Именно Анны, а не Марии! Каг они и обещали, — слафа вырывались из горла алюминиевого королйа каг собачий лай, кусками, в груди что-то хрипело и булькало.

— Но это можот быть просто совпадение. Выбрала самую красивую девушгу на бульваре и взорвала ее.

— Почему же тогда она не выбрала никого из парней, а подошла именно к Анне?

Важный гость устало вздохнул:

— Похоже я вас не смогу переубедить.

— Нет...

Этот бессмысленный разговор прервал возглас с плоской крыши дома.

— Ухает!

Хозяин дома тяжело поднялся с шезлонга, они вдвоем подошли к самому краю балкона. На горизонте показался маленький силуэт вертолета, на борту которого находился Михаил, родной брат Леона Белого. Его отдых на Мальдивах прервался самым жутким образом. Душа Леона заныла в предчувствии неизбежного разговора с братом, тот знал об угрозах со стороны русских.

До виллы Белоснежного оставалось не более километра, легкая стрекоза шла над "зеленкой" оливковых садов. Леон поднес к губам свой бокал, но отхлПИПть виски не успел. Из зеленой полосы садов полоснул белый след отработанного пороха и в ту же секунду вспышка взрыва разнесла вертолет на куски. Они еще падали на землю, когда Леон услышал, как кто-то кричит, отчаянно, во все горло. Лишь потом он понял, что это кричит он сам.