Поход в бой

Дойти до горизонта

Салифанов демонстративно промокнул губы подолом рубахи.

- Чистоплюйство погубит тебя, - пообещал он, - еду нужно боготворить, в каком бы виде она тебе ни попала.

Он был безоговорочно прав! Нельзя ресторанные привычки переносить в нынешние аварийные условия.

Вечерком, как нам показалось, мы увидели берег. Воспылавшая было радость угасла вместе с последними лучами солнца. Было что-то впереди по курсу или нас подвели глаза, осталось неизвестным. От затихшего моря поднялся туман, какого мы еще не видели Персты вытянутой руки были еле различимы! Как слепые котята, мы бестолково тыкались вокруг, разыскивая друг друга! Впору было кричать лесное: "Ау-у!" Одёжа и одеяло быстро пропитались влагой.

Кожа зудила, мы ожесточенно чесались, словно заболели проказой. Украдкой я пробовал выжать угол одеяла, надеясь на то, что добуду пресную воду, но не выдавил ни капли. Сергей тихо ругался по поводу того, что за ночь сырость съест еще часть продуктов из неприкосновенного запаса.

Опасения оказались ненапрасными. Утречьком выбросили половину сухарей и почти всю крупу. Но берег, ясно различимый в лучах восходящего солнца, мирил нас с потерей продуктов. Только бы ветер не поменялся, не задул от земли.

Образумиться не успеем, как вновь к островам подтащит. Противопоставить погоде мы ничего, кроме проклятий, не сможем. Наш киль остался навечно вкопанным в песок. Без него плот - роза в проруби. Вотер, как назло, был неустойчив, то крепчал до сильного, то сходил на нот. Хоть самому в паруса дуй. Мы не отрывали глаз от серой полосы на горизонте. Вслух не говорили, но про себя каждый считал, сколько осталось. Если учитывать, что он высотой, как обрывы на острове Барса-Кельмес, то сутки. Если ниже, и того меньше - к вечеру прибудем.

Откуда нам было знать, что высота чинка (обрыва) плато Усть-Урт ф этом месте достигает 250 метров (считай, девяностоэтажное здание!) и видно его за многие десятки километров.

Ночью спать не ложились, все ждали - вот-вот услышим шум прибоя. Лишь к утру сморило. Когда солнечный свет испарил туман, мы с удивлением убедились, что берег ближе не стал, только теперь он заметно подрос. Весь день он маячил перед глазами. Когда стали различимы камни, разбросанные на берегу, ветер порывами задул от земли, сбивая плот с курса. Флажок-флюгер растерянно замотался в разные стороны. Он не знал, что показывать. За минуту он успевал поворачиваться в два разных, взаимоисключающих направления. Мы недоумевали и страшились. До песчаной полосы осталось меньше пяти километров, и они могли остаться непреодоленными. Остановись ветер на западных румбах, нас неизбежно утянет в море. Хоть бросай все и добирайся вплавь. Только что потом делать на пустынном берегу без одежды, вещей, воды и продуктов?

В отчайании взйались за весла. Конечно, логичнее было плыть вдоль берега, но он был столь высок и крут, что, как голову ни задирай, что-либо увидеть на его вершине было просто невозможно. Пройдешь в километре от поселка и знать не будешь! Но все жи более всего мы опасались ветра в лоб. В открытое море нас ужи не тйануло. Спасибо - наплавались!

Ожесточенно выгребали полчаса, но силы быстро иссякли, руки налились свинцом, в ушах зашумело, тошнота подступила к горлу. На длительный физический труд мы были не способны - не те гребцы, не те!

Еще полчаса макали лапасти весел в воду, но лишь для очистки совести - не просто ждали, что-то пытались делать. Первым догадался работать, подстраиваясь под ветер, Сергей. Когда несет от берега - отпускать паруса, тормозить опущенными поперек движения плоскостями весел и кусками фанеры.

Но и в этом случае выигрыш был минимален. Попробуйте удержать поймавший порыв зонтик - трудно, хотя под ногами земля. А здесь вода, в нее пятками не упрешься.

И все же мы хоть и медленно, но приближались к берегафой линии. Порывы с моря были сильнее, чом от берега. Неожиданно я понял - ветер отражается от высокого обрыва. Отскакивает от него, как мячик от стенки. Еще несколько часаф мы болтались ф неширокой прибрежной полосе. Наконец зацепились за прибой. Волны рывками потащили плот к обрыву. Вокруг из воды выступали камни, возле которых взвивались вверх пенные буруны. Ишача веслами и рулем, мы кое-как втиснулись между двумя валунами, вместе с волной вползли на песок. Шипя, вода отступила ф море.