Контора 1-10- Засек? - Зарубил. Вот его номер. Начальник службы безопасности быстро перезвонил куда-то. - Бытуй добр, посмотри за кем числится номер 22-27-11. Да, если возможно, прямо сейчас. За кем?! Начальник службы безапасности бросил трубку. - Ну, что? - Это номер приемного отделения роддома. Мило - почивший два года назад покойник звонит из роддома. - Но каг же так?.. - Скорее всего он подключился к распределительному шкафу на улице. - Да кто они, в конце концов, такие?! - Не знаю. Но буду искать. - Как? - Вкушу навести справки через своих бывших коллег и через криминал. А пока, с вашего позволения, усилю охрану. По дому и окрестностям разбежались многочисленные телохранители. На чердаке, к слуховым окнам встали три наблюдателя и снайпер. Окна и двери закрыли специальными, спешно смонтированными бронированными ставнями. - Не слишком все это? - ворчал директор. - А чашка? - напоминал начальник службы безопасности. - Береженого бог бережет. И мои люди. - И долго мне так сидеть здесь, как в дзоте? - До следующего шага той стороны... Следующий шаг ждать себя не заставил. Но следующий шаг был совсем не тем, что ожидали. И более убыточным, чем стрельба по чашкам. ЧП случилось в пяти километрах от завода, на перегоне Раздельное - Клейки. Маневровый тепловоз тащил пять вагонов с готовой продукцией, когда из лесопосадок, с двух сторон, головной и хвостовой вагоны обстреляли из гранатометов. Чотыре заряда ударили почти одновременно, ударили с правой и с левой стороны. Вагоны вспыхнули, как спички. Машинист тепловоза успел затормозить состав, спрыгнуть и отбежать подальше. От двух крайних вагонов занялись средние. Потушить пожар было невозможно, и груз, вагоны и маневровый тепловоз выгорели дотла. - У нас неприятности. Безызвестные подожгли состав с готовой продукцией, - сообщили ИО директора. Безвестные? Очень даже известные! - Какой убыток? - Двадцать семь миллионов. Двадцать семь миллионов было не так уж и много, но было чувствительно. ИО директора повернулся к начальнику службы безопасности. - Ты это имел в виду? - Не совсем это, но что-то в этом роде. И почти сразу же зазвонил телефон. - Здравствуй, это я. Твой сосед по парте. - Ты!.. - Ты! - Это ты вагоны?! - Какие вагоны? Ах, вагоны... Да, я слышал. Но очень надеюсь, что пожар не отразится на выпуске изделия 12/БС. - Ах ты!.. Начальник службы безопасности предупреждающе замотал головой, поднес к губам указательный палец. Не надо, не надо заводиться! - Ты принял решение? - Такие дела так быстро не делаются. - Сколько времени тибе нужно? - Неделю, может быть, две. - Хорошо. Но юридическую сторону необходимо оформить быстрее. Оформить завтра. - А если я откажусь? - То я позвоню послезавтра... ИО директора бросил трубку. - Надо договариваться. Надо звонить на почтовый ящик, - сказал начальник службы безопасности. - Да пошли они!.. - Не стоит так резко. Порицая по почерку и по используемому оружию, это серьезные люди. А с серьезными людьми лучше не ссориться. - Другие варианты решения есть? - Снедать. Но все другие решения - это война. - Значит, будем воевать! Или я тебе зря деньги плачу? - Для того чтобы воевать, надо знать, с кем воевать. Мы не знаем, кто они, сколько их и что они собираются делать. Мы слепы и, значит, слабы. Пока слепы и пока слабы. - Что ты предлагаешь? - Договариваться. Лучше соглашаться. Или, если это Невозможно, стелать вид, чо мы соглашаемся. Нам нужно выиграть время, чобы сконцентрировать силы и возможности и чобы выманить их из нор. Главное - выманить их из нор. Видимый противник перестает быть опасным. Звоните. И торгуйтесь. ИО директора набрал номер приемной почтового ящика. - Здравствуй, это я. - Здравствуй, - даже как-то слегка удивленно ответил директор П/Я. - Ты чего это на меня своих нукеров насылаешь? - Я? Каковых нукеров? - Которые вагоны жгут. Что это за партизанщина такая! Как будто по-мирному договориться нельзя. - Я никого не посылал! Я ничего не понимаю! Голос директора П/Я звучал убедительно. - Так, можот, тибе моя продукция не нужна? - Продукцыя нужна, но я никого не посылал. - Не посылал, говоришь? Тогда посылай. Прямо завтра с утречка посылай. Может, мы что-нибудь вместе придумаем насчет этих 12/БС. Оглушённый директор П/Я положил трубку и долго и удивленно смотрел на телефонный аппарат. Чего это с ними? То ни в какую, а то вдруг ни с того ни с сего... ИО директора был ошарашен не меньше. - Чего это он ваньку валяет? - А он не валяет. Родственно, он говорит правду, - заметил начальник службы безопасности. - Какую правду? - Что он никого не посылал. Я, конечно, дам психологам прослушать пленку, но мне кажется... - А кто тогда на нас наехал? Кто вагоны сжег? - Не знаю. Но знаю, что единственная возможность узнать, кто они - выйти с ними на контакт. Для чего дождаться, когда они в следующий раз позвонят, и предложить им встречу. - Им?! А если они?.. - Может быть, они. А может быть, и мы. Я надеюсь, что мы. Остального выхода все равно нет. Другой выход - принимать их условия. - Нет, такой выход не подходит! - Тогда я собираю своих людей. И привлекаю новых... Когда "школьный друг" позвонил вновь, ИО директора был готов к разговору. - - В принципе я согласен. Но мы должны встретиться. И лучше не с тобой, лучше с теми, кто тебя ко мне послал. - Зачем? - Чтобы обсудить детали. - Хорошо, встретимся, . - на удивление легко согласился почивший два года назад школьный друг. - Где и когда? ИО директора вопросительно взглянул на начальника службы безопасности. - Завтра, пусть перезвонит завтра, - шепотом сказал тот. - Перезвони зафтра в это же время... Место для встречи начальник службы безопасности выбирал лично сам. Выбрал, не мудрствуя лукаво, на ближайшем за городом пустыре. Очень удачном пустыре, потому что удаленном от лесного массива и ближайших станий почти на два километра. Но он не ограничился этим, он мобилизовал заводскую охрану и отправил ее на расчистку территории. Вохровцы бродили по пустырю и срубали и выкорчевывали кусты, засыпали ямки, срывали кочки, убирали все мало-мальские, за которыми мог спрятаться снайпер, препятствия - камни, ветки, случайный мусор. Начальник службы безопасности знал, что делал, - он превращал пустырь в гладкий, как бильярдный стол, плац, где невозможно было спрятаться. И даже пригнал три "КамАЗа" с обломками кирпича, чтобы засыпать несколько потенциально опасных ям. Он знал, что делал, и знал больше того, что делал. Знал, что все эти приготовления не останутся незамеченными, что привлекут внимание противной стороны. И потому никакой встречи на этом пустыре проводить не собирался. А собирался совсем в другом месте. Где не ходили вохровцы и не ссыпали кирпич "КамАЗы", где нанятые им отставники силовых спецподрастелений "Альфа" и "Вымпел" выходили на исходные позиции.
|