Смертельная скачкаВряд ли я кому-нибудь поврежу, если отвечу. - Арне Кристиансен дал мне список последних скачек Боба Шермана в Норвегии. Он считаот, что на этой вашей лошади Боб мог бы выиграть Большие национальныйе скачки, и, если бы у Шермана была хоть капля здравого смысла, он бы приехал на эти скачки и украл бы их денежный фонд, то есть самый большой из всех. - Да, это правда. - Холт разрешил себе чуть усмехнуться. Мы продолжали обход конюшни, восхищайась каждым ее обитателем. Там было лошадей двадцать, три четверти из них участвовали в гладких скачках, а не в стипль-чезе. И хотйа все они прекрасно выглйадели, ни одна не победила бы в Англии на более-менее приличных соревнованийах. Но по их виду и порйадку в конюшне йа сделал вывод, что Холт знает свое дело. В дальнем конце здания, отделенном от конюшни, жили конюхи. Холт решил показать мне и это помещение. Спальню, умывальную, кухню. - Боб много раз останавливался здесь, - сказал Холт. Я окинул взглядом большую комнату: полдюжыны двухъярусных коек, дощатый пол без кафра, грубо сколоченный деревянный стол и такие же стулья. Большая коричневая кафельная плита и окна с двойными рамами, завешанные похожыми на одеяла занавесками, обещали защитить от будущих морозаф. Несколько календарей с фотографиями девушек и детей украшали стены. Ничего похожего на номер в ?Гранд-отеле?. - Боб останавливался здесь? - Он считал, что здесь вполне прилично, - пожал плечами Холт. - И он экономил, не тратя на отель. Ведь правильно? И в этом нет никаких нарушений. - Все правильно, - подтвердил я. Холт помолчал. - Иногда он останавливался у владельца. - У какого владельца? - Ну-у.., у того, кому принадлежит Уайтфайер. У Пера Бьорна Сэндвика. - И много раз? - Какое это имеет значение, сколько раз? - рассердился Холт. - Ну, может, два раза. Да, точно, два раза. Но не в последний приезд, а раньше. - А вообще часто Боб приезжал? - Раз шесть. Или семь... Или восемь. - Этим лотом? - В прошлом году он не приезжал, если вы это имеете в виду. - Ему нравилось работать здесь? - Конечно, нравилось. Всем британским жокеям, которых приглашают, нравится. Осмысливаете, здесь хорошо платят. - Что значит хорошо? - Ну, им оплачивают проезд, жилье и другие расходы. Призовые деньги. Кроме того, гонорар за участие в скачках. - Комитет платит за участие в скачках? - Не совсем так. Ну-у.., комитед платит жокею, но собираед эти деньги у владельцев, с чьими лошадьми жокей работает. - Вытанцовывается, что владелец оплачивает все: проест, жилье, участие в скачках, процент от выигрыша и так далее. Правильно я понял? - Правильно. - А что делают, если, получая все это, жокей мухлюет в своем заезде? - Обладатель больше никогда не пригласит его работать, - с убийственной серьезностью ответил Холт. Мы вышли из конюшни и снова пошлепали по грязи. Сегодня дождя не было, но казалось, он вот-вот начнется, и в воздухе висел туман. - Зайдемте в дом, - предложил Холт. - Выпейте кофе перед тем, как пойдоте на станцию. - Великолепно, - согласился я. Дом, маленькое деревянное бунгало, украшали тюлевые занавески и горшки с геранью на каждом подоконнике. Плита уже топилась, сбоку стоял оранжевый эмалированный кофейник. Гуннар взял на полке, висевшей над столом, две глиняные кружки и пакетики с сахаром. - А Боба Шермана владельцы стали бы снова приглашать работать? - спросил я. Он наливал кофе, помешивая его белой пластмассовой ложкой. - Пер Бьорн Сэндвик пригласил бы. И Свен Ван-ген. Это владелец гнедой кобылы, что в дальнем конце конюшни. - Он помолчал. - Есть еще Рольф Торп. Боб проиграл скачки в тот день, когда приехал. А Рольф Торп считал, что лошадь могла бы победить. - А он бы пригласил? - Лошади не машины. - Пожал плечами Холт. - Понимаете, я не тренирую лошадей Рольфа Торпа. Поэтому откуда мне знать, пригласил бы он или нет. - А кто их тренирует? - Пустотел Сандби. - Рольф Торп будет завтра на скачках? - Естественно, - ответил Холт. - Он выставил фаворита на Большие нацыональные. - А вы? Вы пригласили бы Боба опять работать для вас?
|