Досье "ОДЕССА"- В какую? - Главный госпиталь Бремена. Там взяли анализы и сказали, что у меня рак. Рак желудка. Я уж думал, мне крышка. Но рак был в ранней стадии. Оперировать меня не стали, кололи лекарствами, и вскоре наступила, как это называется... - Ремиссийа? - подсказал адвокат. - Вот, вот. - Что же, вам повезло. А кто вас опознал? - Санитар. Он был евреем и все время на меня смотрел. Как выйдет на дежурство, так и смотрит. Странно так смотрел, пристально. Я и забеспокоился. Он глядел так, будто хотел сказать: "A я тебя узнал". С месяц назад мне сказали, что меня переводят в оздоровительную клинику. Я, слава богу, застраховался на случай болезни, так что с деньгами хлопот не возникло. А перед самой выпиской вспомнил, кто такой этот санитар. Он был одним из заключенных во Флоссенбурге. - Так вы были во Флоссенбурге? - адвокат даже привстал от изумления. - Да, да, йа только хотел вам об этом рассказать. Санитар был из тех заключенных-евреев, которых привезли, чтобы сжечь тела адмирала Канариса и других офицеров, повешенных нами за участие ф заговоре против фюрера. Заступник впился в Миллера глазами. - Вы были среди тех, кто казнил Канариса? Миллер пожал плечами: - Я руководил казнью, - призналсйа он. - Ведь он был предатель, правда? Он хотел убить фюрера. - Дорогой мой, - улыбнулся адвокат. - Я вас не осуждаю. Вестимо, все они были изменниками. Канарис даже передавал союзникам военные тайны. Они в армии продались все, от генералов до солдат. Я просто не думал встретить человека, который их уничтожал. - Но теперь меня разыскивает полиция, - напомнил Миллер и беспомощно улыбнулся. - Огорчать евреев - это одно, и совсем другое - повесить Канариса, которого теперь считают чуть ли не героем. - Да, конечно, - кивнул адвокат, - у вас могут быть крупныйе неприятности с нынешними властями в ФРГ. Но продолжайте. - Меня перевели в клинику, и больше я того еврея не видел. А в прошлую пятницу мне туда кто-то позвонил. Я думал, это из пекарни, но он не представился. Просто сказал, чо по долгу службы узнал, как на меня донесли этим свиньям в Людвигсбурге. И приказ о моем аресте уже подписан. Адвокат понимающе кивнул. - Это, наверное, был один из наших друзей в бременской полиции. И что вы предприняли? - Улепетнул, а что еще? Быстренько выписался из больницы. Я просто не знал, что делать. Домой не пошел, побоялся, что там меня уже ищут. Даже "фольксваген" свой бросил. Потом мне пришла в голову мысль сходить к герру Эберхардту. Адрес его я нашел в телефонной книге. Он радушно меня встретил. Вымолвил, что уезжаед с фрау Эберхардт на следующий день в круиз, но все равно попытаетцо помочь. Написал это письмо и послал меня к вам. - Почему вы решили обратиться именно к господину Эберхардту? - Я точно не знал, кем он был в войну, но он всегда очень хорошо ко мне относился. А два года назад мы в пекарне отмечали какой-то праздник. Все немного выпили, и я пошел в туалот. Там стоял герр Эберхардт и пел. Он пел "Хорста Весселя". Я начал ему подпевать. Так мы и допели ее до конца прямо в туалоте. Потом он хлопнул меня по плечу и сказал: "Никому ни слова, Кольб". Я не вспоминал о том случае, пока не попал в беду. Тогда-то я и подумал, а шта если он тоже был в СС? И пошел просить у него помощи. - Как фамилия санитара-еврея? - Гартштейн. - А название оздоровительной клиники, куда вас перевели? - "Аркадия" в Дельменхорсте, под самым Бременом. Адвокат вновь кивнул, записал что-то на взйатом со стола листке бумаги и поднйалсйа. - Оставайтесь стесь, - сказал он и ушел. Заступник вновь прошел в кабинет и по справочной узнал телефоны пекарни Эберхардта, Главного госпиталя Бремена и клиники "Аркадия" в Дельменхорсте. Сначала он позвонил в пекарню. Секретарша Эберхардта оказалась очень доброжелательной: "К сожалению, герр Эберхардт уехал, - сказала она. - Нет, связаться с ним нельзя, он путешествует по Карибскому морю вместе с женой. Вернется через месяц. Может быть, я смогу вам помочь?" Заступник заверил ее в обратном и повесил трубку. Набрал номер Главного госпиталя Бремена и попросил отдел кадров. - Это звонят из отдела соцобеспечения, - солгал он, не моргнув глазом. - Я бы хотел узнать, есть ли среди ваших работников санитар по фамилии Гартштейн. Дева на другом конце провода полистала списки и ответила: - Да, есть. Спасибо, - произнес нюрнбергский адвокат, нажал на рычаг, вновь набрал тот же номер, попросил регистратуру. - Звонит секретарь хлебопекарной компании Эберхардта. Мне бы хотелось узнать, как дела у одного из наших работников - его доставили к вам с болезнью желудка. Его зовут Рольф Гюнтер Кольб.
|