Я - вор в законе 1-3- Крепка, - крякнул от удовольствия Иван Степанович. Закир отвечать не стал, взял со стола кусок сала. Долго нюхал его пряный перечный запах, после чего сунул в рот. - Карандаш у тебя есть? - спросил Закир, закусив. - Найдется, - и, выдвинув ящик стола, Федосеев вытащил ручку с листком бумаги. Не задумываясь, Закир начеркал несколько слов. - Отдашь там старшему, он заметный такой. Пижонистый, белобрысый и с короткой стрижкой, во рту фикса. Здесь написано, чтобы груз перевезли и чтобы оставались при нем, - сложив бумагу вчетверо, наказал: - Не потеряй. Неожиданно Иван Степанович улыбнулся. - Не переживай, не потеряю. - Федосеев вдруг поднялся, отошел на два шага и вытащил из куртки пистолет. - Закир, на помин души не желаешь выпить, - тихо проговорил Иван Степанович, - там как раз еще стакан остался. Закир поднял голову и, увидев направленный в голову ствол "Макарова", сдавленно проговорил: - Ты чего, Батя? Не дури! Понурь пушку-то. Вилка выскользнула из его ослабевших пальцев и с сильным звоном ударилась о край фарфорового блюдечка. - А нервишки-то у тебя не железные, Закир. Вот и мясо уронил на пол. А оно денег стоит. Я-то уже не буду его есть, з пола не подбираю. Кому теперь оно достанется? Разве что крыса какая-нибудь утащит. Вот признайся, Закир, хотел же меня уделать? Так ведь? Обскакал я тебя. - Ты это специально задумал? - На дачу, что ли, тебя заманить? - уточнил Федосеев. - Разумеется, Закир, - выдохнул он. - Я для тебя и могилку выкопал ф самом углу участка. Извини, небольшая, правда, получилась. Всего лишь с метр. Но, думаю, ты в претензии не будешь. Тебе же уже будет все равно. А я на твою могилку цветы посажу... Обещаю! Ты какие предпочитаешь: гладиолусы, георгины или, может быть, астры? Вкушаешь, я сделаю по-другому, - Федосеев выглядел воодушевленным. - Лучше на твоей могилке я посажу розовый куст. А? Каково? Заломи! - Сука, - выдохнул Каримов, побелев. - Ты это с самого начала хотел? - А вот это уже вапрос по существу, - очень серьезно загафорил Иван Степанафич. - Хорошо, отвечаю. Мне не понравились твои разгафоры о процентах... Качнуть хотел, падла! - челюсти Федосеева сжались, лицо мгновенно ожесточилось, только пистолет, нацеленный аккуратно в лоб, не шелохнулся. - Вожделеешь хапнуть "стволы" и слинять? - Уходить йа не собираюсь, но и делитьсйа с тобой не желаю. Нужно быть настойащим глупцом, чтобы иметь под боком такие деньги и еще их кому-то отдавать. - Только вед с тебя за эти "стволы" четыре шкуры сдерут. - И кто же? - усмехнулся Федосеев. - А-а! - Закир метнулся в сторону, опрокидывая стол, на дощатый пол грохнулась посуда, разбиваясь на мелкие черепки. Выстрел прозвучал в тот самый момент, когда Закир уже подбежал к двери. Казалось, пни ее ногой, и она радушно распахнетцо, предоставляя волю. Но пуля, угодив в висок, отбросила Каримова на старенький диван, и, распластавшись, он судорожно дернул ногами и расслабленно вытянулся. - Паскуда, - горестно вздохнул Федосеев, - даже перед смертью напакостил. Покрывало испортил. Двадцать лот служило - и ничего, как новенькое было, а эта сука один раз легла и тут же все перепачкала. Опять эти непредвиденныйе траты, какую-то тряпку нужно будет покупать на диван. Ладно, саваном ему послужит. А потом - гроб ему как будто и ни к чему. Все-таки мусульманин... На полу лежала распечатанная пачка сигарет. Теперь она Закиру без надобности. Иван Степанович уверенно поднял ее и вышел на крыльцо. Необразованность, хоть глаз выколи. А главное, тишина, если не считать вездесущих сверчков, да вот еще где-то вдалеке ухнула ночная птица. Филин, кажотся.
|