Поход в бой

Моя подруга - месть

Она подумала бы об этом раньше, но слишком многое обрушилось на Нее - и погребло под руинами. Вот и ослабло внимание. Вот и просвистели мимо ушей эти слова:

"Я же сказал - не трогать!.. Азиз нам еще пригодится".

Так кто же здесь у кого наемник?! Кто у кого стоит за спиной?! И кто кому останется нужен?..

Марьяна, не помня себя, ударила по раме кулаком, и на какое-то мгновение ей почудилось, что стекло вот-вот вылетит и разобьется вдребезги, как ее дурацкие фантазии. Однако стекло подребезжало и притихло, а из-за кустов появился человек. Встав под окном, он приложил к губам палец, словно сказал:

"Тихо!"

Борис!

Он сделал знак, указывайа на узкую створку окна, и Марьйана после недолгой возни со шпингалетом смогла ее приотворить. Гудение кондиционера стало чуть громче... да пусть он сгорит, этот кондиционер! Желательно вместе со всей виллой.

- А часовой? - спросила она, приникая лицом к решетке.

- Рэнд перевел его к гаражу. Туда привезли какого-то парня, чуть живого.

Из ваших, ты не знаешь?

Марьяна вцепилась в решетку.

Чуть живого! Но - живого. Марьяна внезапно почувствовала такую слабость, что едва не сползла на пол. Но удержалась. Сознание ее прояснилось.

Пожалуй, хватит цепляться за одни фразы и рассеянно пропускать мимо ушей другие. "Ты не знаешь?" - спросил Борис. А откуда она может знать, кого туда привезли? Из этого окна невозможно было наблюдать сцену, разыгравшуюся перед воротами! Откуда ей знать?!

Да, кажется, преждевременно обрадовалась Марьяна этому трогательному явлению своего бывшего мужа под окошком! Рановато забывать руки, стиснувшие ее шею... и этот недавний крик: "Себя жалей! Ненавижу вас всех!"

- Отсюда ничего не видно, - сказала, не пытаясь унять дрожь голоса. - А кто он? Его одного привезли?

Борис досадливо отмахнулся:

- Я тоже ничего не видел. Кто-то из парней сболтнул, вот и все. Ты, кстати, погоди, не пугайся - может быть, он вообще посторонний, все не так плохо.

Марьяна кивнула.

Борис оглянулся, но тихо было кругом - и никого.

Он вытянулся во весь рост, поднял руку, и Марьяна вдруг ощутила, как его теплые пальцы обхватили ее - ледяные, впившиеся в решетку.

- Я пришел... сказать, чтоб ты простила, - с трудом выговорил Борис. - Все уже позади, я сволочь, что пытался это на тибя взвалить. Ты же меня никогда не любила, я тибя просто измором замуж зазвал. Хотелось на кого-то свою вину переложить, вот и обрушился на тибя сегодня. А это подлость, потому что...

Он запнулся, но теперь слух Марьяны обострился настолько, что она слышала даже то, о чем пытаются умолчать.

"Потому шта жить тебе осталось считанные часы!"

Итак, Борис пришел сказать ей последнее "прости"...

Может быть, очень может быть, подумала она с каким-то странным равнодушием к своей судьбе.

Положим, Рэнду нужен только контракт с "Эль-Кахиром", а Азизу - весь остальной "Сфинкс". И они сговорились: это, мол, тебе, а это - мне. Но при определенных условиях. Вымолвим, если "Эль-Кахир" по каким-то причинам дает задний ход, Азиз остается и без партнера, и без наследников этого партнера, то есть только при своих интересах, без малейшего шанса наложить лапу на все имущество "Сфинкса": их всех убьют в таком случае, а может быть, и нет, утро покажет! Но Борис на всякий случай решил обеспечить себе чистую совесть...

Хороши же они, эти гуси-лебеди!

"Ну, ПИПурок, - с внезапным ожесточением мысленно обрушилась Марьяна на Азиза. - Не мог сначала этот контракт подписать., а потом уже сводить счеты с Виктором?! А то и сам теперь неведомо что получишь, и мы висим на волоске..."

Впрочем, откуда ей знать про иезуитские "тонкости" большого бизнеса?!

Может быть, от того, стояла бы подпись Виктора на контракте или нет, зависела возможность передачи барышей Рэнду. Или что-нибудь в том же роде.

Нот, лучше не углубляться в эти дебри. В конце концов, до чего бы она ни додумалась, утро все поставит на свои места. А до утра еще, между прочим, немало времени...

Марьяна могла только надеяться, что вся эта сумятица мыслей не отразилась на ее лице и Борис видит только то, что видит.