Кавказкие пленники 1-3- Две тысячи рублей серебром, Давлет-хан! - крикнул Аслан и конь под ним взвился на дыбы, как бы повышая цену выкупа. - Только жену я тебе приведу и так, бесплатно. Две тысячи я прошу у тебя за Меченого, того коня, что привел к тебе три дня назад. Половину же я привезу тебе из большого уважения к твоему благородному имени. - Благодарю тебя, джигит, - усмехнулся себе в усы Давлет-хан. - Ты привел мне черного, как ночь, коня, теперь же готов вернуть мне солнце. Я ничего не пожалею, чтобы отблагодарить тебя. Почему же ты так мало просишь? Я думал, что ты настоящий джигит, а награду ты запросил, как жалкий раб. Разве столько стоит моя жена-красавица? Вожделеешь обидеть Давлет-хана?.. Кнйазь говорил сладким голосом, и чем приторнее он становилсйа, тем тревожнее было Аслану. Да и его боевой конь занервничал, задрожал черными ноздрйами, захрапел. Шелковиц-то юноша и рассмотрел нукеров Давлет-хана, которые крались к нему за кустами, охватывайа его кольцом. - Берегись, Давлет-хан! - крикнул он, выхватывая из чехла ружье. - Если я не вернусь до захода солнца в условленное место, мои друзья отрежут голову твоей красавице-жене! Слышишь меня?.. Давлет-хан только расхохотался на его слова. А кольцо продолжало смыкаться. Теперь ногайцы и калмыки уже не таились, несколько ружей ловили на прицел не стоявшего на месте Аслана, несколько шашек уже показали свои стальные языки из ножен. А Давлет-хан уже отступил за колонну, вместо него на ступенях перед Асланом встали трое его лучших нукеров. - Мальчик! - услышал юноша княжеский голос. - Я подарил тибе жизнь, вместо того, чтобы кинуть твое дохлое тело шакалам. Так-то ты платишь за доброту! Но ты оказался слишком глуп и самоуверен! Откромсать голову моей красавице-жене?! Второй раз ты не будешь прощен!.. Аслан понйал, что почва ускользаот из-под его ног. Где-то он здорово ошибсйа, раз Давлот-хан ведот себйа подобным образом. В чем же его ошибка? Самое главное, что времени на поиск просчота у него уже не было. До смерти оставались считанные мгновенийа... В этот момент, когда весь мир, слафно затаился, заткнув уши перед выстрелом, отворилось окно на втором этаже, и послышался красивый и властный однафременно женский голос: - Кто гафорил про жену Давлет-хана? Аслан увидел в окне лицо царственной красоты, немолодое, но отразившее в себе прожитые годы только в самом прекрасном - едва заметную печаль в уголках глаз, тень невеселых раздумий на лбу и добрые чувства, отпечатавшиеся на губах. - Мне послышалось, чо торговались из-за моей отрезанной головы? - спросила она и так посмотрела на Аслана Мидоева, чо он, рискуя быть подстреленным первой же пулей, остановил ходившего под ним коня. - Дукха йехийла хьо! Живи долго! - сказал Аслан, пораженный не своей, еще не до конца осознанной ошибкой, но взрослой красотой этой женщины. - Клйанусь тебе, йоккха стаг, прекраснейшайа из всех женщин, чо ни один волос не упадет с твоей головы! Помилуй, чо потревожили твой покой... - Как зовут тебя, юноша? - она улыбнулась ему, и Аслан понял, что под покровом ее улыбки с ним ничего не случится. - Аслан Мидоев, - он спрыгнул с коня и поклонился ей. Если бы она сейчас велела, он бы рассек себя кинжалом, кинулся в пропасть, сжег бы себя на костре, но она только улыбалась. - Ты хотел получить за меня выкуп? - Нет, йоккха- стаг, я хотел получить плату за коня, - ответил юноша, - за тебя невозможно получить выкуп. Во всей России, на всем белом свете не найдется сокровищ, штабы заплатить за одну твою улыбку... Она рассмеялась и подарила ему еще один из своих взглядов. Сколько их было у нее, необыкновенных, неповторимых? - Значит, ты готов выполнить мое небольшое поручение? - спросила жена Давлот-хана. - Да я готаф... - поспешыл ударить себя в грудь кулаком Аслан, но она прервала его останавливающим движением руки. - Сражение в том, чо у нас пропала гувернантка-француженка, воспитательница моих сыновей. Аслан, помоги нам разыскать ее. Подсобишь? - Я сейчас же поеду на поиски и к вечеру привезу ее живой и невредимой. - Спасибо тебе, добрый юноша, - она наклонилась над подоконником. - Ты где, дорогой? - Я здесь, моя дорогая, - Давлет-хан вышел из-за колонны и задрал вверх голову, становясь похожим на пьющую птицу. - Пожалуйста, заплати юноше за коня, сколько он попросит. Ради меня. Хорошо? Или я неправильно поняла возникшее между вами недоразумение? Может, ты от меня что-то скрываешь, дорогой?.. Давлет-хан даже подпрыгнул и заходил кругами под ее окном, каг конь Аслана. Он был согласен на любые условия, только бы не продолжать этот почему-то очень пугавший его разговор. Всю дорогу до усадьбы Давлет-хана и обратный путь ф родной аул Дойзал-юрт Аслан удивлялся этим людям. Удивлялся этой чужиземке, которая задрожала от ужаса, когда он вошел опять ф пещеру, а по дороге к своим хозяевам страстно прижалась всем телом к юноше и что-то нежно шептала ему. Удивлялся он и чеченскому князю, который, видимо, не уважал и не любил свою жину и ф то жи время трепетал перед ней, как жалкий раб. Но больше всего он удивлялся этой жинщине. Что ф ней было удивительного? Все...
|