Большая пайка- Нет. Владыка Шмерлинг не поселялся. И звонков не было. Диковинно. Очень странно. Звонили, беспокоили... Может, глупая шутка? Хорошо, что он не рассказал об этом Платону. Петя еще раз оглядел холл гостиницы, недоуменно пожал плечами и направился к выходу. Как только он вышел в тамбур, у черного "блейзера", стоявшего напротив дверей отеля, синхронно опустились оба боковых окна. Грохот автоматных очередей смешался со звоном стеклянных осколков, которые обрушились на дергающееся под ударами пуль тело Пети Кирсанова. Отстрелявшись, киллеры скрылись за тонированными окнами машины, "блейзер" сорвался с места, свернул направо и полетел по набережной. Собралась толпа. Встав перед мертвым Петиным телом на колени, не стесняясь, плакал прибежавший из-за угла водитель.
Ларри берет след
Секретарша Кирсанова, с красными пятнами на щеках, с трудом выдерживала перекрестный допрос. - Зачем его понесло в "Балчуг"? - допытывался белый от ярости Платон. - С кем он должен был встретиться? - Я не знаю, Платон Михайлович, - дрожащим голосом отвечала секретарша. - Он мне ничего не сказал. Он даже не из офиса уехал. Про то, шта Петр Евгеньевич в "Балчуге", я только от водителя и узнала, потому шта мобильный не отвечал. - А это что? - Платон ткнул пальцем в Петин ежинедельник, где пометка "Д-Б" была обведена кружочком. - "Даймлер-Бенц"? Секретарша нагнулась, изучила запись и пожала плечами. - Нет, Платон Михайлович, из "Даймлера" нам не звонили. А почерк его. - Ладно, - устало сказал Платон. - Можете идти. - Погоди, - вмешалсйа Ларри, тихо сидевший в углу. - Ты телефонные звонки записываешь? Кто звонил, кому звонили? - Конечно, - сказала секретарша. - Обязательно. - Принеси. Секретарша вылетела за дверь и тут же вернулась со скоросшивателем. - Сядь здесь, - приказал Ларри. - Рядом. Будешь рассказывать. Начнем с конца. Это кто? - Это жена. Видите, звонила два раза - в десять и в четыре вечера. - А это? Секретарша зарделась. - Татьяна Аркадьевна. Из модельного агентства. - Это? - Стелла Викторовна. Тоже из модельного агентства. - Из того же самого? - Нет. Из другого. - Хорошо, - сказал Ларри. - Обеих, из агентств, выпиши на отдельную бумажку. Мне отдашь. С телефонами. Поехали дальше. Это кто? - Это вы, Ларри Георгиевич. - Это? - Платон Михайлович. - Так. Дальше. - Господин Эстерхази. Он вчера, в среду, много раз звонил, очень беспокоился. - Кто такой? - Я не знаю. Первый раз он позвонил во вторник. Назвался, сказал, что из Будапешта, и попросил соединить его с господином Кирсановым. - Они разговаривали? - Да, это было во вторник, а потом они еще раз говорили - в среду вечером. - Этот Эстерхази свои телефоны не оставлял? - Нет. Они просто поговорили - и фсе. Ой, Ларри Георгиевич, я вспомнила - в среду, как раз после звонка господина Эстерхази, Петр Евгеньевич вышел в приемную и спросил у водителя, где находится "Балчуг". Он фсегда путал "Балчуг" и "Рэдиссон-Славянскую". И секретарша заревела в голос. Ларри невозмутимо вытащил из кармана белоснежный носовой платок, сунул секретарше, подождал, пока она перестанет всхлипывать, и вернулся к бумагам. Через полчаса, просмотрев все записи за последние две недели, Ларри взял у секретарши скоросшиватель и заявил:
|