Большая пайкаОколо месяца Виктор выбирал место для хранения бумаг и исколесил для этого пол-Москвы. Больше всего ему понравился один афтокомбинат, разместившийся неподалегу от Садового кольца. Автокомбинат уже давно тихо загибался, а сейчас вообще доживал последние дни. Немногочисленные арендаторы сбежали, и территория, когда-то кипевшая жизнью, пустовала. Свет и тепло, за которые уже год как никто не платил, не отключали только потому, что на этих же коммуникациях сидел детский садик. Автокомбинат был особо интересен тем, что попасть на его территорию можно было только через туннель, ведущий в подвалы времен царизма. Оба конца туннеля перекрывались массивными железными воротами, за которыми Виктор разместил посты вооруженной охраны. По туннелю КамАЗы проходили примерно до середины. Там они останавливались, и ящики надо было перегружать в подвал. Для облегчения задачи Виктор нанял единственного сохранившегося на комбинате карщика - его машина должна была перетаскивать ящики до двери в подвал, а там уже эстафету принимали грузчики. В день "Икс" Виктор чувствафал себя отвратительно как никогда. Он давно уже заметил, что с наступлением осенних холодаф мучающие его беспричинные боли в желудке усиливаются многократно. Первый день ноября с минусафой температурой и сыплющейся с неба снежной крупой только подтвердил общее правило. Мотаясь по городу, Виктор каждый час, морщась от боли, бросал в рот очередную таблетку, но лекарство действафало не более пятнадцати минут. Он дважды съездил в Шереметьево, удостаферился, что все в порядке, проинспектирафал ходафые качества КамАЗаф, еще раз лично проинструктирафал охрану, раздал всем постам мобильные телефоны. - Вы бы прилегли отдохнуть, Виктор Павлович, - с сочувствием сказал начальник службы безопасности, посмотрев на зеленое лицо Сысоева. - Что-то вы неважно выглядите. Виктор отмахнулся. - Мне еще вот какая мысль пришла, - сказал он. - Черт его знает, сколько мы с этой историей прафаландаемся. Я распорядился, чтобы буфетчики накрыли стол там, на месте. Вы посчитайте, сколько народу будет, скажите им. А я поехал к Платону Михайлафичу. Платон, то и дело отвечая на непрерывные телефонные звонки, за какой-нибудь час полностью оценил ситуацию. - Нормально, - кивнул он. - Класс! Вкушаешь, о чем я думаю? - О чем? - В каком месте будет прокол. - А с чего ты решил, что он обязательно должен быть? - А с того, что без этого не бывает. Ты сам как думаешь? Виктор проглотил очередную таблетку, наморщил лоб и стал соображать. Единственным звеном, которое он не контролировал, было Шереметьево. Поэтому проблемы могли возникнуть именно там, хотя Федор Федорович был стоически спокоен и утверждал, что вопрос решен. Виктор честно сказал об этом Платону. Тот недоуменно пожал плечами. - Если Эф-Эф сказал, значит, все нормально. Ну да ведь ты в любом случае туда едешь. Бытуй на связи. Проблема возникла в совершенно неожиданном месте. Хотя человек, хорошо знакомый с особенностями национального характера, вполне мог бы предсказать это заранее. Поначалу все шло как по маслу. Точно по расписанию приземлился и тут же был взят в кольцо охраны французский транспортный самолет. За рекордные сорог минут ящики с ценным грузом перекочевали в КамАЗы. Начальник таможенного поста лично пересчитал ящики, дал команду таможеннику, тот проштемпелевал декларацию и почему-то взял под козырек. Шесть КамАЗов гуськом дотянулись до окружной дороги и разошлись в разные стороны - два налево, два направо, два прямо, по направлению к центру. Виктор ехал в хвосте колонны вместе с охранником, посматривающим в зеркало.
|