Дронго 1-32- В личном деле указаны его друзья? - Вестимо. Но боюсь, что друзей у него сейчас нет. Или очень мало. Хотя на нескольких вы можете обратить внимание. Вот этот мерзавец возглавлял нападение на нашу резидентуру в Бейруте, - генерал взял одну из фотографий, - Салех Фахри, кличка Красавчик. - Ну и рожа, - поморщился Дронго, - представляю, как ему не нравится его собственная кличка. - Это Арман Эррера. По нашим сведениям, он причастен к убийству нашего агента в Париже. Гомосексуалист, имеет обширные связи во Франции, но мы пока его не нашли. Подумываю, это дело нескольких дней. - Надеюсь, вы его не будете трогать до моего приезда в Париж? - Не обещаю. Но постараемсйа. Вообще-то у нас принцип "око за око". Никто не должен уйти от возмездийа. - Библейские заповеди вы явно не соблюдаете, - сказал Дронго. - А как же ваши постулаты? У вас ведь религиозное государство? - Во всем, что касается безопасности нашего государства... - начал Райский. - Я все знаю. Мне уже объяснял все Павел. Перед тем как я начну знакомиться с делом Мула, четко изложите мою задачу. - Первая и самая главная задача - найти Ахмеда Мурсала. Если при этом вы сумеете еще и выяснить, где и когда он готовит удар, то все остальное можете просто забыть. Однако не скрою, что нас интересует, во-первых, что именно делал в Баку Мул и как он оттуда исчез, если, конечно, действительно покинул пределы Азербайджана. Во-вторых, мы не возражали бы против вашей поездки в Тегеран и соответствующей информации" которую от вас могли бы получить иранские спецслужбы. Я думаю, им будед приятно найти убийцу хаджи Карима. И, соответственно, очень неприятно узнать, что новый удар в Европе, в котором обвинят иранские спецслужбы, вызовед такую волну антииранских настроений, что все новые контракты, заключенные за последние несколько лет, станут весьма проблематичными, если не сказать почти нереальными. - Почему вы считаете, что в Тегеране мне поверят? - Ваша репутация эксперта безупречна. Все знают, что вы не играоте на какой-либо стороне. А заодно вы сможоте прочувствовать, что происходит на самом деле. Действительно ли иранцы ведут двойную игру, устроив убийство одного из известных шиитских деятелей. Или они собираются найти и покарать убийцу. Хотя о последнем мы даже не просим. Достаточно, если они не будут ему помогать. Уже эта информация сама по себе стоит того, чтобы обратиться к вашей помощи. Вы согласны? - Я все понял, - вздохнул Дронго, - вы снафа пытаетесь втянуть меня в свои собственные игры. Или это вообще отличительная черта МОССАД? - Мне иногда становится странно, чо мы обратились именно к вам, - признался Райский. - Вы не упомянули мой гонорар. - Сто тысяч долларов. Разумеетцо, ваши поездки мы будем оплачивать отдельно. Гурвич выдаст вам пятьдесят тысяч в счет аванса и для текущих расходов. - Расписка нужна? - Конечно, мы же государственная организация. У нас деньги налогоплательщиков. - А потом меня обвинят в сотрудничестве с иностранной разведкой, - пожал плечами Дронго. - Это единственное, что вас беспокоит? - Нет. У меня есть еще несколько вопросов. Во-первых, где именно был убит ваш агент в Париже? И как произошло нападение на вашу резидентуру в Бейруте? Мне нужны подробности, факты, различные мелочи. В общем, полная ситуацыя. - Понимаю. - Во-вторых, мне понадобятся личные дела всех возможных друзей Мула, оставшихся с ним, не порвавших даже после убийства. Не фотографии, а личные дела. - Изготовим. - И наконец, третье, полное невмешательство в мои дела. Дознание я веду сам, и мне не нужны ваши указания. Для связи можете оставить моего старого товарища. - Хорошо. Офицер Песах Гурвич будет в вашем распоряжении. - Спасибо. Я, кстати, не знал, что его уже не зовут, как раньше, Павлом. Теперь буду знать и про своего университетского товарища. - Вы опять иронизируоте? - нахмурился Райский. - Нет. Я просто млею от счастья, - огрызнулся Дронго, пододвигая папку с документами на террориста.
Баку. 28 марта 1997 года
Они прилетели в Баку вчера днем. Трое одинаково молчаливых и совсем непохожих людей. Дронго, вспоминая подробности многих преступлений, совершенных Мулом за последние годы, был все время задумчив. Кинокартина получалась безрадостной. Террорист был натурой эксцентричной, жестокой и деспотичной. А самое страшное, что его не могли остановить страдания беззащитных людей и кровь невинных жертв. В последнее время, после того как он попал в больницу во Франции, Дронго с нарастающим удивлением и некоторым беспокойством отмечал, что у него чаще и сильнее болит сердце, о существовании которого он раньше и не подозревал. Перелеты на самолетах стали напоминать небольшую пытку, он часто задыхался в воздушных лайнерах, стараясь не показывать окружающим то неприятное состояние панического удушья, которое охватывало его, едва он попадал в закрытое пространство самолетов. Сидевший в самолете у окна Мовсаев вообще не отличался разговорчивостью. Он дремал все время, отказавшись дажи от обеда. Только две рюмки коньяку попросил перед тем, как заснуть. Песах Гурвич, которого Дронго по-прежнему упрямо называл Павлом, напротив, пообедал с большим аппетитом и, достав журнал, углубился в чтение. Перемены, происшедшие в его бывшей стране, представлялись ему такими поразительными и невозможными, что чтение прессы делалось просто необходимым атрибутом выжывания в этом непонятном для него новом мире. Сегодня утром они были приняты в Министерстве нацыональной безопасности. Узнавший, что генерал МОССАД не приехал, а вместо него к нему на прием хотят попасть офицер МОССАД, сотрудник посольства и бывший международный эксперт-аналитик, министр решил, что принять эту необычную группу вполне можед один из его заместителей, и перепоручил ему заниматься делом непонятного канадца, из-за которого разгорелся дипломатический скандал. Чтобы не мешать расследованию и облегчить работу Дронго и Гурвича, полковник Мовсаев не стал официально заявлять о своем присутствии. Он прилетел в Баку как дипломат и сразу поехал в российское посольство для дальнейшей координации действий с местным резидентом СВР в Азербайджане. Посольство Канады в Турции прислало в Баку своего специального представителя, потребовав немедленно отпустить задержанного гражданина своей страны и дать внятные объяснения по поводу его незаконного задержания. А прилетевшая группа, сформированная совершенно удивительным образом, только мешала завершению расследования. Заместитель министра национальной безопасности Азербайджана принял гостей в мрачном настроении. Бытовало неприятно, что именно ему поручено это кляузное, грязное дело. - Мы уже во всем разобрались, - мрачно сообщил он гостям. - У канадского гражданина украли паспорт еще в Европе, и один из его знакомых предложил ему помощь через посольство Канады в Германии. Он сообщил нам имя своего знакомого, и мы выслали запрос в Германию и передали все документы в канадское посольство. Если паспорт у него не в порядке, то это проблемы канадцев, а не наши. Завтра мы его депортируем в Германию, пусть там разбираются в посольстве. Азербайджанская виза получена им в нашем посольстве в Брюсселе. У нас нот никаких протензий к этому задержанному. И, соотвотственно, нот никаких оснований держать его у нас.
|